Есть такая профессия – лес защищать

Приятное совпадение: хозяин обхода № 6 живет и работает в тех местах, где прошло мое детство. Помню, в первом классе собирал тут дикую малину. Пара часов – и ведерко полное! Представляете, спустя 70 лет ягоды здесь по-прежнему вдоволь. Сохранился и даже стал наряднее сосновый бор, разделяющий зеленой стеной поселок Имантау.

Деревья «мелкими шажками» продвигаются в сторону населенного пункта под защиту людей. Красавец остров Змеиный ничуть не потерял привлекательности. Летом на его камнях греются миролюбивые ужи, в озере хорошо клюет рыба. Редкий случай, когда природа благоухает благодаря, а не вопреки.

Туристами, особенно летом, курортная зона перегружена, здесь проводят отпуск много семей из Казахстана и России. Тем не менее, вопреки традиционным представлениям о пагубности массового присутствия людей, экологическая ситуация в регионе была и остается привлекательной. Тот же лес разрастается. И в том видится заслуга национального природного парка «Кокшетау», точнее, его самого крупного Арыкбалыкского филиала, где и трудится Талгат Батырханов (на снимке).

Немного ликбеза. Штатное расписание любого лесхоза выглядит так: директор, его заместитель, он же главный лесничий, мастер леса, лесник, на котором, собственно, и держится зеленый фонд. В ГНПП «Кокшетау» 182 лесника, многие из них – настоящие профи, некоторые продолжают служить природе и после выхода на пенсию. Талгат Батырханов интересен еще и тем, что работает лесником «краснокнижного» фамильного обхода.

Из окна его уютного дома (проживает в поселке Целинном), который служит и рабочим офисом, хорошо виден смешанный лес. Казалось бы, протяни руку – и дотронешься до веток березы или осины. Эта рощица, или околок, самый близкий, можно сказать, домашний.

Сам участок занимает 948 гектаров. И околков на столь обширной территории не счесть, природа разбросала их на 5, 10, 15 километров. Почему же обход № 6 называют еще краснокнижным и фамильным? Расскажу.

До образования национального парка в этом же обходе 28 лет трудился лесником родной дед Талгата – Бегалы. После его выхода на пенсию эстафету принял отец Аманай. Ему на смену и пришел сын, то есть Талгат Батырханов. И все равно точку тут ставить рано: у Талгата подрастают двое мальчишек. Старший Карим и младший Мансур. Младшему еще только восемь лет, а он уже твердит одно: «Вырасту, стану лесником...» Кариму наверняка ближе все тот же обход № 6, где он с отцом проводит летние каникулы, помогая обследовать лесной массив.

Почему краснокнижный? Название, естественно, неофициальное, а закрепилось оно по простой причине – дорога сюда чревата неприятностями для браконьеров всех мастей. Здесь спасаются от выстрелов дикие животные, далеко стороной обходят батырхановские околки и черные лесорубы.

Ножками, ножками... Каждое утро эти слова Батырханов произносит для себя, отправляясь в контрольные рейды по своим околкам. Нет, разумеется, до каждого своего околка, кроме «домашнего», Талгат Аманаевич добирается на машине. Затем оставляет ее на опушке и ножками, ножками – в лес.

Накануне лесник профессионально объяснил мне смысл слова «обход». В основе его лежит корень «ход», что означает ходить, а не ездить. Добавляем букву «у», получаем «уход», и набор смыслов уже означает лес в безопас­ности, растущий себе и людям на радость. Согласитесь, философия необычная, но правильная. Ходишь, смотришь, обнаружив непорядок, принимаешь меры.

– Итак, машина на опушке, ты в лесу, какие дальнейшие шаги?

– «Включаю» внимательность и выносливость, – говорит Талгат Батырханов. – На первый взгляд деревья все одинаковые, но если присмотреться, состояние их «здоровья» разное. Для той же березы, например, характерны усыхание, бактериальная водянка. Проглядишь, считай, зарплату зря получаешь – от больных деревьев надо избавляться вовремя, лекарство одно – топор и пила. Гнилье не дает потомства, заражает соседние деревья...

– Отправил на дрова вовремя, а дальше что? – интересуюсь я.

– Тогда происходит активный подрос, возле пня. Не пройдет и года, как здесь сформируется стайка молодых деревьев, образно говоря, «детсадовского» возраста, – звучит компетентный ответ. – Ручная посадка уже отменяется, в ней нет смысла, тем более наш филиал специализируется на хвойных культурах.

– Выходит, лес растет без дополнительных затрат?

– Выходит, так, – объясняет хозяин обхода и, улыбаясь, добавляет: – если не считать расходов на содержание самого лесника.

Вот все так просто, но просто – для Талгата Батырханова и, как показывает жизнь, сложно для некоторых его коллег, допускающих бесхозяйственность на территории своих обходов.

– Лес – живой организм, его любить надо, лечить, защищать от опасности, иначе нельзя, без надзора он с годами стареет, умирает, – говорит потомственный лесник.

Околки обхода № 6 вошли в зиму здоровыми и нарядными, пресловутое «ножками, ножками» свое дело сделало. Тут мне хотелось бы возразить обывателям, которые ни в грош не ставят профессию лесника, мол, гуляй себе по лесу, наслаждайся, а за это еще и деньги получай! К сожалению, и такие защитники леса у нас еще не перевелись, отсюда и негатив. Сколько раз доводилось быть свидетелем наглых браконьерских порубок. Деревня – рукой подать, а лесника в обходе не видно – решает какие-то домашние проб­лемы, хотя обязан находиться на посту.

Однажды отраслевые чиновники пригласили меня на ревизию леса. Наивно подумал: поездка будет скучной, связана с бухгалтерией. Но все оказалось иначе. Внедорожник, не доезжая до офиса, свернул в сосновый лес, где и началась ревизорская проверка лесного фонда.

Вскоре проверяющие наткнулись на факт грубейшего браконьерства. Их взгляду предстали три свежих голых пня, оставшиеся от спиленных взрослых сосен. Росли они лет по 60–70 никому не мешая, радовали красотой, и у кого только на них могла пила подняться? Лесник пожимает плечами, вызванный лесничий кивает на подчиненного, дескать, вот кто проморгал… Чаще обход навещать нужно было!

Ревизоры составили протокол, лесника на второй день уволили.

– Не жестко ли поступили с бывшим коллегой? – интересуюсь у Батырханова, пересказав ему давнишнюю историю.

– Жестко, а как иначе? – отреагировал тот. – Садим, растим, готовим дерево для детей, внуков, и вдруг в течение нескольких минут оно варварски уничтожается… Не пойму таких людей, они же по сути пилят сук, на котором сидят. Мои наставники – дед и отец – говорили: делаешь больно природе – делаешь больно себе.

Что касается Талгата Батырханова, то он даже во время отпуска навещает свой обход, летом, в пожароопасный сезон, сутками находится на ногах.

Кстати, государство сегодня на лесную отрасль обращает повышенное внимание, в первую очередь увеличив ее финансирование. Так что теперь директорам лесхозов начинают завидовать даже сельские акимы: у акимов – служебные «Нивы», а у глав лесхозов – джипы-пикапы. Актуальный мировой тренд «без здоровой экологии не может быть сильной экономики», судя по всему, начинает приживаться в Казахстане.

Однако вернемся к диалогу с нашим героем о философии его профессии.

– Ухаживать проще за лиственными лесами или за хвойными? – спрашиваю, предварительно узнав, что обход № 6 площадью 948 гектаров в основном «заселен» березой и осиной.

– Позвольте встречный вопрос, – не без юмора отвечает лес­ник. – За кем проще ухаживать: за блондинкой или брюнеткой? Стараться надо в отношениях и с той и с другой, иначе успеха не добьешься...

По словам Талгата Батырханова, его рабочий день начинается с посещения прилегающих к околкам полей, затем самих околков, позже следует обязательный осмотр территории с наблюдательной вышки, затем – ознакомление с материалом, отснятым видеокамерами. Обнаружив следы машины, лесник обязательно выяснит, куда они ведут, с какой целью пожаловали в лес непрошеные гости.

Так прошел целый день моего общения с хозяином фамильного обхода. Перед самым отъездом не удержался и спросил: «Деревьев в обходе сотни, тысячи, как удается сохранить все в целостности?»

– Ножками, ножками, – смеется, – другого секрета нет...

Теперь несколько строк в качест­ве финала. В лесном хозяйстве республики как-то незаметно прошла кадровая реформа: у сотрудников низового и среднего звена изменились должностные названия. Тот же лесник стал государственным инспектором по охране леса. Статус возрос в разы, очередь – за ответственностью, в разы и она должна возрасти. Благо равняться есть на кого.

Помню, в свое время существовали так нужные сегодня «школы передового опыта». В советскую пору они отстающих выводили в середняки, середняков – в передовики. Обход № 6 Арыкбалыкского филиала ГНПП «Кокшетау» чем не готовая школа передового опыта, где человек и природа добросовестно и преданно служат друг другу?