Остров в степи

Математика пейзажа

Двести километров от областного центра, два часа в пути, семь часов знакомства с селом Шолаксай, которое находится в Наурзумском районе Костанайской области. И миллион впечатлений после. Здесь удивительная атмосфера и доброжелательные люди, которые не смотрят настороженно, не ставят барьеров, не стесняются чужого человека. Принимают тебя целиком, всей душой, сразу. Разговаривают как со старой знакомой или родственницей.

В глаза бросается отсутствие заброшенных зданий и пустырей, которые обычно остаются на местах бывших объектов соцкультбыта. Эти детали пейзажа характерны для всех сел, в которых мне приходилось бывать. Шолаксай – исключение. Дом культуры (двухэтажный – и это на село, в котором проживают 1 030 человек), чистый стадион со свеже­окрашенными пролетами ограды, школа, музей (музей!), садик (не в помещении школы, а в типовом здании детсада)... Плюс ко всему – баня. Это еще более удивительно, ведь многие села давно уже забыли о таком благе цивилизации, а в некоторых их и не было никогда. В Шолаксае баня не работала только в период, когда это диктовали условия карантина и пандемии.

Все эти блага свыше дарованы не были. По госпрограмме только воду 3 года назад в село провели – более 20 лет не было водопровода, благо колодцы и скважины оставались. Плюс в следующем году обещали в рамках госпрограммы отремонтировать школу. До этого все ремонты, объекты, а также благосостояние каждого отдельно взятого жителя лежали на плечах ТОО «Шолаксай-1». Плюс забота о корнях и кроне этого села – сохранении прошлого и обеспечении будущего.

Пахнет хлебом

Широкие улицы, опрятные дома, расчищенный сквер с аккуратными рядами кленов, тронутых кис­тями осени. Горьковато-терпкий бодрящий воздух расправляет легкие и плечи, тишина окутывает умиротворением. В прохладные ноты шлейфа октябрьских арома­тов вплетается теплый и манящий запах хлеба, усиливающийся по мере приближения к пекарне. Там как раз собираются доставать из печи очередную порцию булок. Внутри чисто и жарко. В пекарне три человека – заведующая и две сотрудницы. В шесть рук они исполняют невероятной скорости шоу: у каждой своя роль, каждое движение отработано. Булки словно сами собой вытряхиваются из форм, отправляются в деревянный лоток.

– У нас все давно отработано, – смеется Алена Шаймарданова, заведующая пекарней. – Одна достает, другая подает, третья складывает.

Алена родом из Шолаксая. Работала поваром, а когда построи­ли новую пекарню, ту самую, в которой мы и запах хлеба, стала пекарем. Трудится каждый день с семи до двух. А еще она заведует сельской столовой, которая больше напоминает приличное городское кафе – блестящая плитка пола, аккуратные уютные столики, есть даже пианино. Столовая-кафе рядом с пекарней (здесь почти все рядом, село небольшое). Алена открывает дверь, показывает пус­тующий зал. Его используют по праздникам, которые отмечают всем селом. Еще сельчане могут арендовать помещение для личных торжеств (свадеб, юбилеев) или поминок.

Возвращаемся в пекарню. Заведующая рассказывает, что каждый день они выпекают 400 булок хлеба. Он у них самый дешевый в регионе (возможно, и в Казахстане) – булка стоит 50 тенге. Округ­ляю глаза: в городе меньше чем за 120 не найдешь, обещают подорожание до 150. Алена смеется – все так реагируют. И это еще не так давно цену повысили. Раньше 25 тенге стоила булка. Никто из приезжих не верил.

– У нас зерно, своя мельница, на которой перемалывают муку для пекарни, своя вода. Так что даже если нас в осаду возьмут, мы не пропадем, хлеб будет – смеются девчата. Рассказывают, что булка хлеба у них весит 850 граммов. Пока мы разговариваем, люди, которые ждали у магазина свежий хлеб, уже идут домой довольные, со свежими вкусными буханками в пакетах.

«Алтын белгi» и прочие победы

«Сәлеметсіз бе! Здравствуйте!» – дети в школе уважительно здороваются на двух языках. У входа каждому измеряют температуру. Малыши привычно подставляют руку под тепловизор. Чисто, уютно, на стенах портреты всех знаменитых людей, которые родились в Костанайской области. Но внешний вид – не главная гордость небольшой школы села, затерянного в степи. За последние годы четверо выпускников школы окончили ее со знаком «Алтын белгi». Успех обеспечивают доступ к Интернету и сильный кадровый состав, потому что ТОО «Шолаксай-1» отвечает не только за ремонт, но и за заботу о кадрах. В школе работают учителя из Шымкента, Туркестанской области, Костаная. ТОО обеспечивает условия для них, предоставляет жилье.

Идем на урок к Уразбаю Шотаеву. Он из Туркестанской области, работает и живет здесь четвертый год, говорит, что собирается остаться насовсем. Учитель информатики, математики и физики, получает второе образование. Его ученики делают научные работы, занимают призовые места в конкурсах разного уровня, в том числе в олимпиа­де IQanat. Уразбай, приехав, жил в доме, который специально для приезжих учителей оборудовало ТОО. Там есть горячая и холодная вода, даже душ. Сейчас в этом доме живет семья учительницы, которая перебралась сюда в этом году из областного центра. В Шолаксае не полагаются на счастливый случай в формировании кадров: приглашают, предоставляют условия. Все делают для того, чтобы дети учились, а их родителям не хотелось уезжать.

Следующий в маршруте кабинет, в котором проходят занятия по технологии для девочек. Глаза разбегаются сразу – узоры на камзолах и жилетах из фетра, воздушные юбки казахских нацио­нальных костюмов, волны алого атласа испанских юбок. Все – даже ламбрекен на тюле – сделано руками учениц. Их учитель Бакытгулим Ихтиляпова скромничает: «Да это все они, я только говорю, что делать». А еще она придумывает лекала для узоров, осваивает новые техники изготовления цветов, украшений, сумочек… Даже форму специальную придумала – розовые косынки и фартуки смотрятся мило. А еще это очень необычные уроки труда.

– Нет у нас специального коллектива. Кто шьет – тот и танцует, – смеется Бакытгулим.

Она в школе работает уже нес­колько лет. Шить, творить и созидать для нее – как дышать. По образованию не хореограф. Но не только учит девочек движениям, а еще и составляет их сама: смотрит ролики, берет то, что нравится. И уже шьют новые костюмы, разучивают танец к школьному празднику. И не только к школьному. В копилке учениц Бакытгулим победы не только областного, но и республиканского уровней.

Корни и крона

Музей по традиции (здесь все рядом) практически напротив школы. Нарядная юрта занимает половину комнаты. На стенах собра­ны фотографии: разные годы, разные эпохи, черно-белые снимки не просто рассказывают истории, передают настроение. Есть даже специальный стенд, где собраны фото семей, в которых родились близнецы. Во второй половине стеллажи – пишущая машинка, арифмометр, коромысла, древние казаны, украшения, есть даже пулеметная лента в специальном ящике – у Шолаксая богатая история. Это село основали переселенцы в период столыпинской реформы. Затем через него проходили боевые пути времен Гражданской войны. Колчаковцы отходили через Торгай, Шолаксай. Неудивительно, что в земле время от времени находят следы войны – пулеметную ленту, к примеру, Жаксылык Байбусинов выкопал в огороде.

Каждый экспонат и каждое фото подписаны. На табличках имена тех, кто их предоставил. Собирали всем миром. Валентина Крикун, главный бухгалтер ТОО «Шолаксай-1», которая сопровождает меня в этом походе, рассказывает, что музей был открыт 7 лет назад. Это инициатива бывшего директора ТОО Умурзака Ихтиляпова. Он всегда увлекался историей родного села, собирал информацию, фотографии. Сначала они висели на стене конторы. Потом Умурзак сказал: будем делать музей. Люди не сразу откликнулись на призыв поделиться старинными предметами, фото. Потом понес­ли активнее. Так бы выбросили. А теперь вот собраны они в месте, которое больше похоже на древо памяти. Сейчас, когда карантин перекрыл границы, здесь не так много посетителей. А так обычно все, кто приезжал на родину, в гости к родным, обязательно заходил в музей. Рассматривал фотографии, искал знакомые лица, украдкой вытирал слезы.

Целую комнату музея занимают стены боевой славы села. Боевой – не только о тех, кто воевал. Одна стена посвящена истории создания села. В хронологической последовательности по верху стены идут имена и фотографии директоров. Некоторых фото нет – не смогли найти в архиве. Первый в череде – Мирон Шавлак. Колхоз образовали в 1928 году, Мирон стал председателем.

– Он воевал в Первую мировую, дошел до Польши, ранен был. – рассказывает Валентина Крикун. – Вернулся с войны хромым, но не сидел сложа руки. Занимался с молодыми ребятами физподготовкой, тренировал, учил обращаться с оружием.

Валентина эту историю знает не из книг и не из музейных экс­понатов. Мирон Шавлак – ее дед. Лично рассказывал внучке о событиях тех непростых лет. Валентина подводит ко второй стене – на ней имена всех, кто ушел на войну из села. Уже на Вторую мировую. Отдельно выписаны те, кто получил награды, отличился. Один из них – полковник, мамин брат. Они были с ней самыми старшими из тринадцати детей. Сейчас в живых остался только младший ребенок из семьи. Все так же живет в Шолаксае, как и его дети, внуки. Младшего, кстати, назвали в честь первого директора – Мироном.

– А здесь у нас целинники, – показывает Валентина. На стенде также выписаны имена тех, кто отличился, получил ордена. «А кто из них ваш родственник?» – спрашиваю я. На этом стенде их сразу два – мама и папа Валентины. Так что боевой задор и энергия, присущие моей спутнице, – фамильное наследие. Как и любовь к родному селу.

Ломать нельзя, сохранить

Намазхана поражает масштабами. Несколько огромных комнат, устланных коврами, ­электрическое отопление. За намазханой присмат­ривает Ирина Лупенко. Она тоже местный житель. Рассказывает, что раньше в этом здании была школа. Ее построили в 1904 году, в 1983 закрыли – после того, как была построена новая. Ирина это помещение хорошо знает, сама ходила сюда на уроки. Какое-то время здание стояло законсервированным, затем ТОО вложило деньги в ремонт: здание обложили кирпичом, отремонтировали вековую крышу, провели отопление. Все это стоило трех миллионов, да и затраты на отопление ложатся на плечи хозяйства. Но если для людей – не жалко.

– Я не люблю, когда что-то ломают или разрушают. – говорит Умурзак Ихтиляпов. – У нас даже мельница сохранена, та, что была построена в 1967 году. Работает, обеспечивает пекарню мукой. Детский сад работал все время. Только в самом конце девяностых был перерыв, но я выставил сторожей, чтобы ничего из здания не пропало. И даже те качели и карусели, что во дворе стоят, сохранены с той поры.

Умурзак Бекдельдинович – тот самый человек, который сохранил село и все его объекты в самые сложные годы, бился за каждого жителя. Тогда помощи ждать не приходилось – в девяностые никому не было дела до маленького села в степи, забот и без того хватало. Поэтому выживали своими силами, развивая производство. И боролись за самую важную составляющую успеха – людей. Буквально за каждого человека. Иногда решения приходилось принимать непрос­тые, но руководитель находил способ. Когда в конце девянос­тых учебные заведения области были лишены отопления в зиму, не допустил, чтобы в Шолаксае школа перестала работать. На время школой стало двухэтажное здание конторы. Пока дети учились в тепле, рабочие в срочном темпе возводили котельную. Справились.

Умурзак не подведет!

Сейчас Ихтиляпов уже не директор ТОО, бразды правления передал сыну Мади. Но за родной поселок по-прежнему болеет всей душой, знает каждого жителя, каждый кирпичик. И гордится, что к 30-летию Независимости смог сохранить все объекты в своем родном селе. Несмотря на отдаленность, имя Ихтиляпова известно не только в Казахстане, но и за его пределами. Он жертвовал деньги на строительство церквей в Костанайской облас­ти, мечети в соседней Курганской, издавал на собственные средства книги об истории края, внес немалый финансовый вклад в борьбу с пандемией, поддержал государство. Обладатель высоких казахстанских и российских наград. И тем не менее самое главное для него – забота о Шолаксае. Сам он родом отсюда. В его детстве в селе было всего несколько казахских семей, но дружба с соседями креп­ла, невзирая на национальности. Русские, немцы – все жили дружно, делились друг с другом пос­ледним, мешали в речи казахские, русские и немецкие слова. Мама учила сына относиться ко всем с уважением. Примером показывала, своей открытой душой. Научила. Он уважает – его уважают. Когда в начале восьмидесятых Умурзак прошел курсы подготовки для директоров совхозов, его распределили не в родное село, в другое хозяйство. Народ приезжал в райком возмущаться, требовали, чтобы его вернули на родину. «Умурзак наш, он не подведет!» – настаивали аксакалы. Но тогда не получилось, у руководства были свои планы. Только в середине девяностых его перевели в Шолаксайский совхоз. Аксакалы были правы – Умурзак не подвел.

– В те годы нам было тяжело всем, – вспоминает Мади Ихтиляпов, нынешний директор ТОО «Шолаксай-1». – Я тогда учился, нужно было как-то на дорогу 3 тысячи тенге, и дома денег вообще не было. Пришлось занимать у учителей – бюджетникам тогда хоть что-то платили.

Мади изначально не думал, что будет преемником отца. Получил образование, работал несколько лет учителем физкультуры, даже подумывал обосноваться в городе. Но родная земля не отпустила. И дело не только в том, что для него теперь дело чести сохранить то, что создал отец. Речь не только о хозяйстве, хотя здесь развивается и животноводство, и полеводство, и ХПП работает. Речь о том ореоле заботы, которым отец окружил жителей этого села. Многие социальные проекты поддерживаются в убыток хозяйству. Но этот убыток не настолько велик, чтобы не давать возможности развиваться. Зато деньги, вложенные в социалку, окупаются сторицей. Потому что главная ценность любого хозяйства – люди. И еще Мади из Шолаксая не отпускает родство с людьми. Каждый знаком, с любым можно поговорить о делах, посмеяться. Так что директор к облегчению земляков сейчас строит в селе себе новый дом. Если строит – значит не уедет.

Индикатор

Остров Шолаксай тает вдали. Степное море укрывает от глаз этот необычный теплый мир. Я перебираю впечатления от поездки и думаю о том, что ни один человек в разговоре со мной ни разу не произнес привычное в диалогах с селянами «у ТОО» или «у хозяйства». Вместо этого все говорили «у нас». Не у ТОО пекарня, а у нас. Не у ТОО мельница, а у нас. Не у ТОО неурожай нынче, а у нас (и ничего страшного, мы справимся, еще и не с таким справлялись). Это было непривычно. С другой стороны – вполне закономерно. Ведь Умурзак Ихтиляпов – душа и сердце этого острова – тоже никогда не делит сферы ответственности. Стать «раздражителем» для районного акима и добиваться ремонта ДК (а потом махнуть рукой и починить за свой счет крышу, стимулируя район все же принять долевое участие в ремонте) – да. Искать учителей для школы – да. Добиваться, чтобы во время пандемии его школу перевели на дистанционку (ну, просто учителя из других городов оказались заложниками карантина и не смогли приехать) – да. Поэтому формула «наше» – это своеобразный индикатор необычной атмосферы села, радушия всех его жителей. Шолаксай – их. Родной, надежный, дающий уверенность в себе и право встречать чужаков с распростертыми объятиями.