Руководитель, или Размышления о человеке, память о котором навсегда в наших сердцах

Он родился в ауле Учкаюк под Туркестаном. В 1930–1934 годах учился в Среднеазиатском ирригационном институте в Ташкенте. В 1938-м назначен председателем Восточно-Казахстанского облисполкома. С июля 1938-го по сентябрь 1951 года – председатель Совета народных комиссаров – Совета Министров Казахской ССР. В 1955-м по собственной просьбе стал председателем Гурьевского облисполкома. С 1962 года на пенсии, проживал в Москве, занимался научной работой.

Вниманию читателей мы предлагаем отрывок из очерка Абиша Кекилбаева, посвященного памяти Нуртаса Ундасынова (1904–1989).

...При нем в Атырау, Устюрт и Мангистау как будто снова вернулся давно покинувший и позабывший эти края мифический покровитель Кызыр-Ильяс. Поголовье скота выросло настолько, что стала ощущаться нехватка пастбищных угодий, поэтому были запрошены государственные земли для выпаса в соседних Актобе и Туркменистане. Начало развиваться и производство. Мангистау, город, который беспорядочно и хаотично застраивался, стал обретать новый облик.

Однако центр запретил алматинским ученым исследовать безжизненные степи Мангистауского края, направляя туда многочисленные экспедиции из Москвы, Ленинграда, Киева и Уфы. Сведения об обнаруженных ими место­рождениях были тайной за семью печатями. Построенные ими городки не имели ни малейшего контакта с местными населенными пунктами, были на полном обеспечении центра – все необходимое доставлялось самолетом с «большой земли».

Именно Нуртас Дандибаевич Ундасынов первым выступил против позиции центральной власти, которая была крайне заинтересована в освоении природных богатств региона, но при этом пренебрегала интересами местных жителей. Ундасынов не только внес колоссальный вклад в освоение природных богатств Атырау и Мангышлака, но и проявил особую заботу о сохранении и продвижении несметных духовных богатств региона. Его очень огорчало, что искусство и культура народа, хранящего наследие Курмангазы и Дины, Махамбета и Аблая, оставались недооцененными.

Так, Сеилхан и Раушан Кусаиновы, Боздак Рызаханов, Рысбай Габидиев сразу же после окончания Алматинской консерватории были приглашены им в область, чтобы сформировать творческие коллективы. Он инициировал создание музыкальных учебных заведений: в 1957 году пригласил в Гурьев молодого артиста – неутомимого труженика Нургису Тлендиева, организовал оркестр из пятисот музыкантов, с которым тот дал концерт на стадионе. Началось возрождение духа родины кюев. В областном центре вновь стал выступать позабытый народный акын Саттигул, которому вскоре присвоили почетное звание.

Более того, Нуртас Ундасынов своей поддержкой в создании спортивных команд воодушевил мастеров спорта Ж. Искакова, А. Безелюк, В. Власова, А. Зелетдинова и К. Айдаралиева. Именно в те годы засияла звезда знаменитого бегуна Амина Туякова.

Он организовал совещание в редакции областной газеты, на которое пригласил известных поэтов-писателей из Алма-Аты. Примечательно, что в этом совещании участвовали не только маститые деятели литературы, но и электрик из Кульсары Санжар Жандосов, студентка из Гурьева Фариза Унгарсынова, учитель из Мангистау Рахмет Имангалиев и я, тогдашний школьник. Таким образом Нуртас Ундасынов открыл для нас путь в мир литературы.

До Ундасынова работников на должности выше бригадира всегда приглашали извне, объясняя это «отсутствием местных кадров». Но Нуртас Дандибаевич не только передал руководство всеми хозяйственными, промышленными, культурными учреждениями, селами, районами и городами специалистам «не имеющего своих кадров» региона, но и вырастил квалифицированных руководителей, получивших впоследст­вии признание на республиканском и союзном уровнях. Он знал всех сознательных жителей региона – от бурильщиков-вахтовиков до чабанов на отдаленных пастбищах. Всегда внимательно выслушивал и с уважением относился к их мнению.

Люди, убедившиеся в компетентности харизматичного и внимательного руководителя, поддерживали его. Если раньше они искренне верили, что на их земле нельзя вырастить ничего, кроме неприхотливых растений, и даже не пытались сделать землю живой и цветущей, то теперь взяли в руки лопаты и посадили деревья. Разбили сады, которые вскоре дали первые плоды. Сын земледельческого края решал все воп­росы основательно, со знанием дела.

Но несмотря на значительные преоб­разования Атырауского и Мангистауского регионов, Ундасынов руководил ими недолго. Сначала стали распространяться слухи, что против него настроены местные жители. Затем была дана команда начать активную фазу нападок со стороны сослуживцев. Впоследствии выяснилось, что все было организовано совершенно посторонними, не имеющими никакого отношения к местным жителям, людьми. Интриги против Ундасынова не прекращались, они были инспирированы не алматинскими функ­ционерами, а самой Москвой. Причина немилости долго оставалась покрытой мраком неизвестности.

Все раскрылось в течение последних одиннадцати месяцев, завершивших политическую биографию Нуртаса Ундасынова. Рассказывали, что 22 марта 1961 года Н. С. Хрущев, возвращавшийся из Алма-Аты в Москву, сидя в поезде, сказал провожавшему его Динмухамеду Ахметовичу Кунаеву: «Было большой ошибкой, что целиной занялись очень поздно. Это ошибка Скворцова, Шаяхметова, Ундасынова».

Судя по всему, Москва уже давно была заинтересована в освоении целинных земель. Однако трое упомянутых руководителей Казахстана не проявили ожидаемого от них энтузиазма. Наверняка они сразу поняли, что за громкими лозунгами скрывалось недоброе. Возможно, зная о намерениях центра, они делали вид, что не догадываются ни о чем, не пытались опережать события, заняли выжидательную позицию…

Конечно, тогдашние гурьевцы не знали ничего такого. Однако они догадывались, что отставка опытного руководителя (на тот момент Ундасынову было 58 лет) имеет определенные политические причины.

А на следующий год состоялся областной съезд, на который его пригласили в качестве почетного гостя и где жители региона восторженно приветствовали его. Вот что рассказывает об этом очевидец памятной встречи Сагидолла Кубашев.

«Когда Нуреке предоставили слово, зал поднялся с мест и взорвался громкими аплодисментами. Он попросил всех сесть, но люди продолжали стоять, отдавая дань уважения этому человеку. Нуреке, поднявшись на трибуну, взмахом руки поприветствовал всех, поблагодарил и успокоил, и только тогда люди затихли в ожидании его речи. Но теперь от волнения не мог говорить Нуртас Ундасынов. Увидев, что он очень взволнован, люди снова поднялись со своих мест, дружно зааплодировали и продолжали стоять так, пока Нуреке не начал говорить. Когда он закончил свою речь, сцена с аплодисментами повторилась в третий раз.

Для руководителя, более тридцати лет проработавшего в высших эшелонах власти, не может быть большей награды, большего счастья, чем признание народа. Сам Нуреке после памятного мероприятия растроганно сказал: «Никогда прежде так не волновался. Вот что значат слова «земля родная – золотая колыбель». Сегодня атыраусцы окружили меня теплом и любовью, словно раскачивая в золотой колыбели. Это удивительное состояние радости и умиротворения».

…В чем же причина предрасположенности Н. Д. Ундасынова к атыраусцам и мангистаусцам?

Некоторые могут объяснить это его честностью и дисциплинированностью, вытекающими из партийного педантизма, не выходящими за установленные уставом и инструкциями рамки. Но давайте вспомним, как на Фестивале советской молодежи по его указанию была блестяще представлена обширная программа, позволившая лучше узнать древние обычаи и традиции казахского народа, его образ жизни, традиционное искусство. Он понимал, что его будут осуждать за то, что он распорядился привезти на баржах десятки огромных белоснежных юрт за тысячу километ­ров, построить из них на зеленом лугу у реки аул и провести национальный фестиваль, который продолжался несколько дней. И сделал это сознательно.

Кроме того, в это же время после долгой разлуки вернулся в Мангистау знаменитый хазрет Ержан, подвергшийся репрессиям и реабилитированный много лет спустя. Он сразу же отправился к усыпальнице известного святого Шакпак-ата на берегу синего моря, поставил там юрту и снова начал служение Богу. Жители сел, разочаровавшиеся в липовых муллах и отдалившиеся от религии, стали стекаться отовсюду, чтобы послушать проповеди и наставления хазрета Ержана. Однажды Нуреке тоже отправился к хазрету Ержану, чтобы поприветствовать его... Разве можно представить себе, чтобы в ту эпоху первый секретарь обкома прилюдно лично навестил святого отшельника на древнем заброшенном кладбище?!

Именно при Нуртасе Ундасынове атыраусцы и мангистаусцы впервые обрели не просто руководителя, но и учителя, который проявляя глубокое уважение к местным жителям, пришел в область один, без своих людей, и уходил тоже один. Люди до сих пор помнят Нуртаса Ундасынова и рассказывают, что он жил скромнее своего инструктора, за восемь лет руководства областью ничего не нажил и уехал лишь с четырьмя чемоданами личных вещей и одним контейнером с книгами.

Нуртас Ундасынов, безусловно, был вынужден считаться с ситуацией, но никогда не изменял своим принципам, сохранял силу духа и был настоящим патриотом, принося реальную пользу народу. Поэтому не подлежит сомнению, что он прикипел душой к жителям Атырау и Мангистау не потому, что так велела партия, – таковым было его душевное стремление и присущее ему искреннее уважение народа. Он покорил сердца людей своей честностью и справедливым отношением, своими поступками показал, что хороший человек делает добро всем без исключения.

Причина его высокого авторитета у жителей атырауского и мангистауского регионов, которыми он руководил около восьми лет, заключается в его истинном гуманизме и бескорыстном служении своему народу. Именно поэтому люди отзываются о нем с большой теплотой даже спустя десятилетия.

…Он был настоящим лидером, умевшим повести за собой, указать путь, вдохновляя и мотивируя. Возможно, Нуртас Ундасынов стал таким лидером только после того, как «Хрущев сослал его в Гурьев», лишь пройдя через многие испытания. Даже если и так, не каждый человек обладает мужеством, чтобы не опустить руки, не отчаяться и продолжать работать на благо страны. Но, похоже, дело не в этом.

К сожалению, следующие 27 лет своей жизни Нуреке провел в Москве, вдали от родного края. Увы, после переезда никто из нас не навестил его, чтобы побеседовать и записать его мысли и воспоминания о более чем полувековом периоде нашей истории, очевидцем и активным участником которого он был. Он же продолжал неутомимо трудиться, посвятив себя научной дея­тельности. Оставленное им наследие тому доказательство.

Нуртас Дандибаевич унес с собой много тайн, но все же кое-какие сведения о нем удалось сохранить. За это мы очень благодарны Гульсум Оразалиевой, его землячке, нашей коллеге, которая много лет посвятила составлению и изданию книги «Нұртас Оңдасынов». Нуртас Дандибаевич на склоне лет страдал от тяжелой болезни и уже не мог самостоятельно делать записи о важных для нашей истории моментах своей жизни, одновременно и яркой, и полной трудностей. Благодаря ей мы можем узнать о малоизвестных фактах его биографии, о его неоценимом вкладе в развитие нашей страны.

Читая записи, оставленные самим Нуртасом Ундасыновым, а также воспоминания его современников С. Кубашева, Г. Сагимбаева, Х. Наурызбаева, С. Утебаева, Р. Утесинова, О. Жанибекова, Ж. Азретбергенова, приходишь к выводу, что характер Ундасынова сформировался задолго до его назначения в Гурьевскую область. Изначально присущие ему наилучшие качества человеческого характера с годами проявлялись все ярче и ярче.

Сначала при поддержке Л. Мирзояна его направили руководить облисполкомом в Семипалатинск, а при новом руководителе Н. А. Скворцове, пришедшем в 1938 году, когда страна все еще пребывала в шоке от прокатившихся массовых репрессий, он был назначен главой правительства и трудился на этом посту 13 лет. В течение тех трех пятилеток были решены чрезвычайно сложные задачи. Страна готовилась к войне мирового масштаба и более четырех лет участвовала в кровавых сражениях, а затем бросила все силы на то, чтобы в кратчайшие сроки восстановить экономику, устраняя катастрофические последствия войны, а затем вступить в соревнование мирового уровня.

Разумеется, чтобы успешно осуществить столь масштабные проекты, нужны колоссальное самообладание, терпение и рассудительность. Н. Д. Ундасынов как никто другой такими качествами обладал. Он доказал, что понимает важность развития искусства и науки родной земли, сохранения ее традиций. Чего стоит только организация Национальной академии наук и назначение ее руководителем Каныша Сатпаева, его непосредственный вклад в создание ее научно-технической базы.

Нуртас Ундасынов проявил исключительную решительность, настойчивость, стратегическую дальновидность, сумев убедить партийную верхушку в необходимости строительства канала Арысь – Туркестан и железной дороги Моинты – Шу. Его прорывные инициа­тивы в Атырау и Мангистау наглядно доказывают, что при наличии полномочий он реализовал бы множество других масштабных проектов на благо родной земли и ее жителей.

В связи с этим на ум приходят слова великого Абая о том, что о человеке многое может рассказать не итог дела, а то, как он начинал его. Первопроходец, инициатор берет на себя огромную ответственность за то, что делает первый шаг, убеждает окружающих в его необходимости, тогда как дальнейшая судьба проекта оказывается уже вне его контроля и зависит от времени и ситуации...

...Мое сердце до сих пор хранит душевное тепло, подаренное этим замечательным Человеком с большой буквы, который своей заботой вдохнул новую жизнь в Атырауский регион. Когда мы окончили школу, он проявил искреннюю заботу о нашем будущем, переубедив районных аппаратчиков, которые намеревались попридержать наши аттестаты и добровольно-принудительно оставить в селе заниматься животноводством.

Позже мы узнали, что за это он подвергся жесткой критике. Конечно, он не мог забыть тот случай. Однако кто бы мог подумать, что он, при его невероятной загруженности и огромном количестве людей, с которыми ему приходилось встречаться каждый день, надолго запомнит имена тех самых юных выпускников?!

Однажды в дверь моего кабинета вошел крупный мужчина с бледным худощавым лицом и прямым носом. Его когда-то светлое и сиявшее внут­ренним светом красивое лицо теперь выглядело потемневшим и усталым. Он обратился ко мне: «Здравствуй, дорогой Абиш. Ты ведь тот самый Кекильбаев, выпускник мангистауской школы в том далеком 1957-м. Я – Нуртас Ундасынов».

Я вскочил и, взволнованно приветствуя гостя, предложил ему присесть. Нуреке вытащил из кармана исписанный лист бумаги и изложил свое понимание значений ранее не известных ему слов, которые выписал из моей книги «Үркер» («Плеяды – созвездие надежды»). Я кивал головой в знак согласия. Затем он поделился своими замечательными мыслями о богатстве казахского языка, показал также изложенные на бумаге предложения для Димеке (Динмухамеда Кунаева). Позже я проводил его до машины, которая ждала перед входом в здание.

Да, это был удивительно добрый и харизматичный человек, умный и интеллигентный, излучавший душевное тепло и свет. Он наполнял окружающих чувством радости и душевного сияния.

Потом я узнал, что он поехал в родное село, в котором не был уже много лет. Там один из аксакалов сказал ему с мягким укором: «Мой дорогой Нуртас, канал, который был вырыт при тебе, проходит рядом, всего в нескольких километрах, мимо нас, а в селе нет воды. И дороги ухабистые». Ундасынов осекся, но не обиделся. Не стал и оправдываться. Не стал сыпать обещаниями. Позже он напишет письмо в Алматы Сагидолле Кубашеву. Расскажет о плачевном состоя­нии дел в ауле. Выразит сожаление, что в свое время не смог помочь сельчанам. Попросит содействия…

Так он жил – по совести и чести. Но всегда найдутся хулители, которые рады свести на нет все сделанное им и обвинить огульно, впустую. Нельзя угодить тем, кто привык быть вечно недовольным. В силу своей природной интеллигентности он понимал, что все это не более чем ворчание недоброжелателей, вызванное всепожирающей завистью. И так было во все времена. Поэтому Ундасынов с присущим ему благородством души считал нужным продолжать трудиться на общее благо.

Он ушел внезапно, но оставил после себя бессмертное наследие и добрую память. Можно ли представить сегодняшнюю экономику нашей страны без атырауской и мангистауской нефти, которая добывается благодаря его неи­моверным усилиям и настойчивости, или без железной дороги Моинты – Шу, по которой днем и ночью идут поезда? Да, Ундасынов ушел, но его наследие по-прежнему работает на его Родину – независимый Казахстан.

Созданные им фундаментальные труды – «Арабско-казахский толковый словарь», «Персидско-казахский толковый словарь», «Казахские имена арабского происхождения» – могут поведать нам о многих важных моментах как истории языка, так и истории страны. Что может сравниться с таким поистине бессмертным наследием? И мы понимаем, что потеряли не только выдающегося государственного деятеля, но и блестящего ученого, человека высочайшего интеллекта.

Отрадно, что сегодня мы можем воздать должное и почтить память настоя­щих пат­риотов своей страны, которые работали не покладая рук и считали служение народу не средством для карьер­ного роста, а долгом. Мы должны быть благодарны судьбе за то, что в годы бедствий она подарила нам таких честных, принципиальных лидеров, жизнь и деятельность которых достойна подражания!