Наш человек в Стране восходящего солнца
1727
Галия ШИМЫРБАЕВА, Алматы
Казахстанский ученый Даурен Ахметов последние 22 года живет в Японии.
– Разнарядка на грант министерства образования Японии пришла из Москвы, – рассказывает Даурен. – Когда подал документы на участие в конкурсе, не ожидал, что получится, но через полгода пришло приглашение.
После интенсивных курсов японского языка занимался исследовательской и преподавательской деятельностью в Муроранском технологическом институте (MIT) в области систем искусственного интеллекта и информационных систем. В 1999 году защитил докторскую диссертацию и с коллегой-японцем организовал фирму, которая в основном занималась японско-российскими проектами. Через год меня рекомендовали на работу в научно-исследовательский сектор компании NTT DoCoMo – самого крупного в Японии оператора сотовой связи, где проработал по контракту ровно 10 лет, не бросая при этом преподавательскую работу в одном из самых крупных учебных заведений Японии – университете Токай. Там я занимался разработкой систем коммуникации, телеметрии, спутниковых систем дистанционного зондирования Земли.
То, что я попал в японскую компанию не в качестве наемного работника, а менеджера, – удачное стечение обстоятельств. Во-первых, я освоил на хорошем уровне японский язык. Во-вторых, получил докторскую степень и опыт практической работы с японскими компаниями, с которыми выполнял совместные исследования. В-третьих, имел за плечами достаточно много международных научных публикаций. И самое главное – была рекомендация моего научного руководителя. В Японии мне очень пригодилось то, что в Союзе я привык работать на совесть. Компания была заинтересована использовать и мои способности, и мое желание работать со странами бывшего Союза, потому что я имел достаточный объем специальных знаний плюс связи и возможность общения с зарубежьем – я владею и английским, и русским, и родным казахским. Сейчас, будучи немного на другом уровне, пытаюсь реализовать хорошие идеи по двустороннему сотрудничеству, но они пока пробуксовывают. Причин этому много, главная из них – различие менталитетов.
– А вы сами как смогли прижиться в стране с совершенно другим менталитетом?
– Секрет здесь один – уважать чужую культуру и не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Иначе, даже будучи готовым специалистом, будешь обречен на неуспех.
А то, что в Японии работают до упаду, – не совсем так. В любой компании есть две категории сотрудников: верхушка – менеджерский состав и основная масса – наемные работники. Компания обязана обеспечить работника определенным количеством рабочих часов в неделю и не разрешать ему работать сверхурочно без особой на то причины. А японцы как были испокон веков трудоголиками, так и остались ими. То есть если за работником не следить, он готов отдавать компании дополнительные часы своей жизни. Но в Японии очень сильно за последние годы выросла роль профсоюзов. Они практически ежедневно в конце рабочего дня проводят рейды. Вице-президент нашей компании лишился своей работы из-за того, что вскрылись факты регулярной переработки наемными работниками недельного лимита рабочего времени.
– Почему же вы ушли из этой замечательной компании?
– В 1996 году в Токио открылось посольство нашей страны, и с первых дней его работы мы поддерживали активные связи с соотечественниками-дипломатами. Пять лет назад по инициативе нашего посольства в префектуре Хоккайдо открыли почетное консульство РК. Затем мы с нашими японскими друзьями и коллегами создали компанию по продвижению как внутрияпонских проектов, так и разнообразных международных, или, как сейчас принято говорить – стартапов, большую часть среди которых занимает казахстанско-японская тематика. Последние три-четыре года большую часть времени мы с супругой проводим здесь, в Казахстане, хотя в Японии я не оставил ни преподавательскую, ни научную работу.
– А дети остались, конечно, в комфортной Японии?
– Как раз нет. Родина остается родиной, какой бы комфортной страна проживания ни была. Я не навязывал сыновьям своего мнения, не прививал им специально патриотические чувства, они сами определились с выбором. Старший шестой год живет в Астане. Чтобы поступить на работу, он самостоятельно подготовился и, набрав 15 баллов из 20 возможных, сдал экзамен на знание государственного языка как госслужащий. Теперь выпускник японской средней школы и Токийского университета, владеющий японским, английским и русским языками, пишет документы на казахском. Младший родился в Японии, в прошлом году поступил в Хоккайдский университет. После завершения учебы тоже собирается в Казахстан.
– "Хорошее видится на расстоянии". Так какой предстает родина и мы, ваши соотечественники, из "прекрасного далека"?
– У японцев своя специфика, они живут, четко следуя правилам, а мы еще на пути к тому, чтобы наши повседневные заботы и проблемы были решены так, как того человек достоин. Но, несмотря на "болезни роста", у нас в Казахстане динамично развивающееся общество, где каждый – личность. Теперь стоит задача объединить эти личности, максимально раскрыв возможности каждой, как это имеет место быть в японском обществе. Я абсолютно уверен, что у нас все получится, потому что наш народ и талантлив, и терпелив. И мы гораздо больше, чем любая другая нация, открыты в общении, дружелюбны и активны в восприятии нового.
Я докажу это на примере алматинцев Закировых. В ноябре 2012 года у них случилась страшная трагедия – у 16-летнего сына Еламана неожиданно отнялись ноги. Семья начала искать докторов по всему миру. Шесть месяцев Еламан и его отец провели в Германии. Услышав о новейшей медицинской разработке – роботе под названием "ХАЛ", они не стали останавливаться на том, что предложила им немецкая сторона. Поняв, что в основе нового метода лежат японские технологии, отец и сын через Интернет нашли всю информацию о роботе и связались со мной. Хотя это моя специальность – теория управления, робототехника и так далее, я, к своему стыду, на тот момент еще не слышал о "ХАЛе". А в Японии, оказывается, эти вещи исследуются начиная с 1991 года. По просьбе отца и сына мы с почетным консулом РК в Японии господином Омото Мамору и руководителем организации людей с ограниченными возможностями префектуры Хоккайдо господином Такедой Тамоцу выяснили, что в Японии только одна больница ведет прием и реабилитацию пациентов с помощью этой новейшей технологии, и то на уровне эксперимента. А в этой стране договориться лечиться тем, что еще официально не утверждено, практически невозможно. Но благодаря настойчивости Закировых мы вышли непосредственно на разработчиков "ХАЛ". Целый год вели с ними переговоры, но не как частные лица, а официальные представители нашей страны. В результате в апреле нынешнего года Еламан прошел первый этап реабилитации.
Съездить на лечение за границу – недешевое удовольствие. По словам Айдына, отца Еламана, им помогают все – и родственники, и друзья, и коллеги. Кстати, то, что казахи держатся друг за друга, считаются даже с дальним родством – это одно из наших достоинств и самое дорогое, что у нас есть. Мы сейчас чаще встречаемся только на свадьбах и похоронах, но мы знаем, кто из нас чем дышит и как живет, и в трудную минуту, не считаясь со временем, бежим на помощь. Я не говорю про всех, потому что знаю и обратные примеры, но это основа.
...Приехав в Японию в 1993 году, я оказался в среде бывших советских инженеров и ученых. Уровень у всех был разный, но мы, выпускники Казахского политеха, ни в чем не уступали, например, знаменитой "баумановке". Поэтому я с грустью принял новость о том, что факультет автоматики и систем управления сократился почти в четыре раза, будто потребности в специалистах по новейшим информационным технологиям в стране больше не существует.
В Казахстане много делается для преодоления нехватки инженерных кадров и привлечения передовых зарубежных технологий. Например, много усилий прилагается, чтобы оживить, наконец, парк информационных технологий "Алатау". Мы знаем об этом, поскольку наша деятельность напрямую связана с привлечением японской науки, техники, бизнеса и финансов в родную страну, причем эта работа касается многих отраслей – от сельского хозяйства и добывающей промышленности, спутниковых и коммуникационных систем до медицины и социальной сферы. Поэтому так или иначе приходится сталкиваться с реалиями далеко не всегда радужными в этих областях. Наша компания также пытается внести свой вклад в развитие этой сферы. Например, находим и приглашаем молодых специалистов-компьютерщиков из Казахстана к сотрудничеству с японским бизнесом в области разработки программного обеспечения и электроники, представляем высокотехнологичную продукцию казахстанских изготовителей заинтересованным японским деловым кругам, помогаем установить контакты между научными и учебными организациями двух стран.
Опыт двадцатилетнего независимого развития нашей страны показал, что вместе с досконально разработанными программными документами и стратегическими решениями нужна конкретная работа вполне конкретных специалистов. У Японии есть чему поучиться, а мы – казахстанцы – умеем и учиться, и работать.
Досье "КП"
Даурен Ахметов – доктор технических наук по международной классификации, профессор университетов Токай, Саппоро Ракуно, президент компании "Алем Интернэшнл" (Япония), советник почетного консульства РК в г. Саппоро (префектура Хоккайдо).
– Разнарядка на грант министерства образования Японии пришла из Москвы, – рассказывает Даурен. – Когда подал документы на участие в конкурсе, не ожидал, что получится, но через полгода пришло приглашение.
После интенсивных курсов японского языка занимался исследовательской и преподавательской деятельностью в Муроранском технологическом институте (MIT) в области систем искусственного интеллекта и информационных систем. В 1999 году защитил докторскую диссертацию и с коллегой-японцем организовал фирму, которая в основном занималась японско-российскими проектами. Через год меня рекомендовали на работу в научно-исследовательский сектор компании NTT DoCoMo – самого крупного в Японии оператора сотовой связи, где проработал по контракту ровно 10 лет, не бросая при этом преподавательскую работу в одном из самых крупных учебных заведений Японии – университете Токай. Там я занимался разработкой систем коммуникации, телеметрии, спутниковых систем дистанционного зондирования Земли.
То, что я попал в японскую компанию не в качестве наемного работника, а менеджера, – удачное стечение обстоятельств. Во-первых, я освоил на хорошем уровне японский язык. Во-вторых, получил докторскую степень и опыт практической работы с японскими компаниями, с которыми выполнял совместные исследования. В-третьих, имел за плечами достаточно много международных научных публикаций. И самое главное – была рекомендация моего научного руководителя. В Японии мне очень пригодилось то, что в Союзе я привык работать на совесть. Компания была заинтересована использовать и мои способности, и мое желание работать со странами бывшего Союза, потому что я имел достаточный объем специальных знаний плюс связи и возможность общения с зарубежьем – я владею и английским, и русским, и родным казахским. Сейчас, будучи немного на другом уровне, пытаюсь реализовать хорошие идеи по двустороннему сотрудничеству, но они пока пробуксовывают. Причин этому много, главная из них – различие менталитетов.
– А вы сами как смогли прижиться в стране с совершенно другим менталитетом?
– Секрет здесь один – уважать чужую культуру и не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Иначе, даже будучи готовым специалистом, будешь обречен на неуспех.
А то, что в Японии работают до упаду, – не совсем так. В любой компании есть две категории сотрудников: верхушка – менеджерский состав и основная масса – наемные работники. Компания обязана обеспечить работника определенным количеством рабочих часов в неделю и не разрешать ему работать сверхурочно без особой на то причины. А японцы как были испокон веков трудоголиками, так и остались ими. То есть если за работником не следить, он готов отдавать компании дополнительные часы своей жизни. Но в Японии очень сильно за последние годы выросла роль профсоюзов. Они практически ежедневно в конце рабочего дня проводят рейды. Вице-президент нашей компании лишился своей работы из-за того, что вскрылись факты регулярной переработки наемными работниками недельного лимита рабочего времени.
– Почему же вы ушли из этой замечательной компании?
– В 1996 году в Токио открылось посольство нашей страны, и с первых дней его работы мы поддерживали активные связи с соотечественниками-дипломатами. Пять лет назад по инициативе нашего посольства в префектуре Хоккайдо открыли почетное консульство РК. Затем мы с нашими японскими друзьями и коллегами создали компанию по продвижению как внутрияпонских проектов, так и разнообразных международных, или, как сейчас принято говорить – стартапов, большую часть среди которых занимает казахстанско-японская тематика. Последние три-четыре года большую часть времени мы с супругой проводим здесь, в Казахстане, хотя в Японии я не оставил ни преподавательскую, ни научную работу.
– А дети остались, конечно, в комфортной Японии?
– Как раз нет. Родина остается родиной, какой бы комфортной страна проживания ни была. Я не навязывал сыновьям своего мнения, не прививал им специально патриотические чувства, они сами определились с выбором. Старший шестой год живет в Астане. Чтобы поступить на работу, он самостоятельно подготовился и, набрав 15 баллов из 20 возможных, сдал экзамен на знание государственного языка как госслужащий. Теперь выпускник японской средней школы и Токийского университета, владеющий японским, английским и русским языками, пишет документы на казахском. Младший родился в Японии, в прошлом году поступил в Хоккайдский университет. После завершения учебы тоже собирается в Казахстан.
– "Хорошее видится на расстоянии". Так какой предстает родина и мы, ваши соотечественники, из "прекрасного далека"?
– У японцев своя специфика, они живут, четко следуя правилам, а мы еще на пути к тому, чтобы наши повседневные заботы и проблемы были решены так, как того человек достоин. Но, несмотря на "болезни роста", у нас в Казахстане динамично развивающееся общество, где каждый – личность. Теперь стоит задача объединить эти личности, максимально раскрыв возможности каждой, как это имеет место быть в японском обществе. Я абсолютно уверен, что у нас все получится, потому что наш народ и талантлив, и терпелив. И мы гораздо больше, чем любая другая нация, открыты в общении, дружелюбны и активны в восприятии нового.
Я докажу это на примере алматинцев Закировых. В ноябре 2012 года у них случилась страшная трагедия – у 16-летнего сына Еламана неожиданно отнялись ноги. Семья начала искать докторов по всему миру. Шесть месяцев Еламан и его отец провели в Германии. Услышав о новейшей медицинской разработке – роботе под названием "ХАЛ", они не стали останавливаться на том, что предложила им немецкая сторона. Поняв, что в основе нового метода лежат японские технологии, отец и сын через Интернет нашли всю информацию о роботе и связались со мной. Хотя это моя специальность – теория управления, робототехника и так далее, я, к своему стыду, на тот момент еще не слышал о "ХАЛе". А в Японии, оказывается, эти вещи исследуются начиная с 1991 года. По просьбе отца и сына мы с почетным консулом РК в Японии господином Омото Мамору и руководителем организации людей с ограниченными возможностями префектуры Хоккайдо господином Такедой Тамоцу выяснили, что в Японии только одна больница ведет прием и реабилитацию пациентов с помощью этой новейшей технологии, и то на уровне эксперимента. А в этой стране договориться лечиться тем, что еще официально не утверждено, практически невозможно. Но благодаря настойчивости Закировых мы вышли непосредственно на разработчиков "ХАЛ". Целый год вели с ними переговоры, но не как частные лица, а официальные представители нашей страны. В результате в апреле нынешнего года Еламан прошел первый этап реабилитации.
Съездить на лечение за границу – недешевое удовольствие. По словам Айдына, отца Еламана, им помогают все – и родственники, и друзья, и коллеги. Кстати, то, что казахи держатся друг за друга, считаются даже с дальним родством – это одно из наших достоинств и самое дорогое, что у нас есть. Мы сейчас чаще встречаемся только на свадьбах и похоронах, но мы знаем, кто из нас чем дышит и как живет, и в трудную минуту, не считаясь со временем, бежим на помощь. Я не говорю про всех, потому что знаю и обратные примеры, но это основа.
...Приехав в Японию в 1993 году, я оказался в среде бывших советских инженеров и ученых. Уровень у всех был разный, но мы, выпускники Казахского политеха, ни в чем не уступали, например, знаменитой "баумановке". Поэтому я с грустью принял новость о том, что факультет автоматики и систем управления сократился почти в четыре раза, будто потребности в специалистах по новейшим информационным технологиям в стране больше не существует.
В Казахстане много делается для преодоления нехватки инженерных кадров и привлечения передовых зарубежных технологий. Например, много усилий прилагается, чтобы оживить, наконец, парк информационных технологий "Алатау". Мы знаем об этом, поскольку наша деятельность напрямую связана с привлечением японской науки, техники, бизнеса и финансов в родную страну, причем эта работа касается многих отраслей – от сельского хозяйства и добывающей промышленности, спутниковых и коммуникационных систем до медицины и социальной сферы. Поэтому так или иначе приходится сталкиваться с реалиями далеко не всегда радужными в этих областях. Наша компания также пытается внести свой вклад в развитие этой сферы. Например, находим и приглашаем молодых специалистов-компьютерщиков из Казахстана к сотрудничеству с японским бизнесом в области разработки программного обеспечения и электроники, представляем высокотехнологичную продукцию казахстанских изготовителей заинтересованным японским деловым кругам, помогаем установить контакты между научными и учебными организациями двух стран.
Опыт двадцатилетнего независимого развития нашей страны показал, что вместе с досконально разработанными программными документами и стратегическими решениями нужна конкретная работа вполне конкретных специалистов. У Японии есть чему поучиться, а мы – казахстанцы – умеем и учиться, и работать.
Досье "КП"
Даурен Ахметов – доктор технических наук по международной классификации, профессор университетов Токай, Саппоро Ракуно, президент компании "Алем Интернэшнл" (Япония), советник почетного консульства РК в г. Саппоро (префектура Хоккайдо).
