Яблоки на снегу

Под топор?

Парадокс: щедрый урожай яблок не просто не принес садоводам долгожданного дохода, но и обер­нулся желанием сменить сферу деятельности. Значительная часть фруктов не дошла до потребителей, оставшись гнить в садах.

Минувшей осенью яблоки буквально наводнили рынки, снизив стоимость фруктов до минимальных значений. Настолько минимальных, что земледельцам даже не было смысла собирать урожай. Чтобы свести потери до минимума, предприниматель из села Узунарык Толебийского района Сергали Жансеитов предложил всем желающим самостоятельно собирать яблоки, оплачивая на выходе по сто тенге за килограмм. Люди с удовольствием воспользовались возможностью заготовить на зиму фрукты, компоты и повидло.

Учредитель агропромышленной корпорации «Амангельды» Нурлан Куралов не скрывает, что в его саду под снег ушло более одной тысячи тонн яблок. Сад расположен вдали от населенных пунктов, так что вряд ли нашлись бы желающие ехать сюда собирать урожай. Да и не до того было, когда стало понятно, что яблочное изо­билие принесло больше мороки, чем прибыли.

Предприниматель утверждает, что примерно такая же картина наблюдается во всех садах страны. По его мнению, собирать плоды при существующей закупочной цене просто не было смысла.

– Для нормальной рентабельности закупочная цена должна составлять 200–250 тенге, – по­ясняет Нурлан Куралов. –За один килограмм яблок скупщики даже 150 тенге не давали, увеличивая затем стоимость в разы. Сливу даже по 50 тенге не брали. А ведь в магазинах и на рынках люди не видят дешевых фруктов, потому что посредников очень много. Из-за этого цена в два, а то и в три раза повышается. В супермаркетах 700, 800 тенге килограмм стоит, в некоторых – 1 500 тенге. Да и условия приемки на реализацию торговые сети выдвигают сложные, требуя, чтобы яблоки были идеального вида, как импортные, то есть пластмассовые, напичканные химией.

Садовод с 20-летним стажем, руководитель ТОО «Сарыагаш жер сиы» Танабай Шынтасов тоже считает, что затраты на выращивание садов и сбор урожая при такой закупочной цене не окупаются и при подобном раскладе нет смысла растить сад.

– Рабочие руки очень дорого сейчас обходятся, – рассуждает Танабай Шынтасов. – За рабочий день один сборщик снимает в среднем 200 килограммов яблок, получая 40 тенге за кило. Примерно такая же оплата идет сортировщикам. Только на этом этапе, без учета капитальных затрат на закладку сада, себестоимость продукции достигает 80 тенге за килограмм. Продать даже за такую сумму некондиционный урожай практически нереально. За рубежом сбор урожая механизирован, это снижает расходы. И холодильники для хранения там находятся в непосредственной близости к полю. А ведь еще есть затраты на обрезку, обработку, уход. Вот почему в этом году при хорошем урожае мало кто из садоводов получил прибыль. Так что я не удивляюсь, что в соседнем с моим хозяйством саду ТОО «Бескара» уже корчуют яблони. Сам тоже планирую по весне вырубить часть деревьев.

Интенсивные сады, которые земледельцы с такой любовью годами растили, сейчас скрепя сердце пускают под топор. Между тем одно дерево, выращиваемое на полукарликовом подвое, плодоносит до 30 лет. Такой сад можно запросто передавать по наследству детям и внукам с расчетом на постепенную замену саженцев.

Возможно, этим и объясняется такая популярность отрасли на юге. Десятки предпринимателей на протяжении последних лет устремились в садоводство. Делали они это, несмотря на колоссальные капитальные затраты, особенно при закладке интенсивных садов с использованием технологии капельного орошения.

Все – в сад

Садоводству на юге в последние годы придается большое значение. Природно-климатические условия региона позволяют выращивать отменные урожаи, полностью обеспечивать фруктами потребность населения Казахстана, а излишки – импортировать. Сады в Туркестанской области занимают 17,7 тыс. га, из которых 4,7 тыс. га – интенсивные яблоневые сады, что составляет 43% от площади таких посадок в целом по стране.

Самое важное преимущество интенсивного сада перед традиционным состоит в том, что саженцы частично плодоносят уже в первый год после посадки, а на четвертый год дают полновесный урожай. Для сравнения: для того чтобы традиционные яблоневые сады стали полностью плодоносными, понадобится около 10 лет. Кроме того, урожайность плодовых деревьев в интенсивных садах в 3–4 раза выше, чем в традиционных.

Урожай с такого сада можно собрать уже во второй год после закладки, а на шестой-седьмой год при качественном сопровождении можно выйти на сбор 50 тонн с гектара в зависимости от сорта.

Заведующий отделом Туркестанского областного управления сельского хозяйства Алибек Плалов считает, что хорошим толчком для развития садоводства стала масштабная поддержка отрасли со стороны государства. Тут и субсидирование 50% стоимости минеральных удобрений и препаратов, применяемых против вредителей и болезней, и возмещение части расходов, понесенных субъектом агропромышленного комплекса.

При инвестиционных вложениях предусмотрено возмещение 40% затрат на строительство интенсивного яблоневого сада площадью от 5 га и выше. Максимальная сумма, которую можно получить на один га, составляет 40% от вложенных инвестиций. При этом при возмещении затрат расчет ведется из суммы, не превышающей 21 млн тенге.

При закладе интенсивного плодово-ягодного сада площадью не менее 5 га сумма возмещения составляет четверть от вложений. Кроме того, субсидируется половина стоимости приобретенных саженцев.

Стремясь стимулировать отечественных производителей, Минсельхоз в рамках реализации проектов по развитию садоводства через целевые кредиты АО «НУХ «КазАгро» пошел даже на субсидирование затрат фермеров по приобретению защитной сетки. Этот посыл государства был адекватно воспринят местным предпринимателем Болатбеком Нижаметдинулы, наладившим производство мононитей и впервые в Казахстане приступившим к изготовлению садовых сеток затенения и защиты от града, сильного ветра, птиц, покушающихся на урожай.

Инвестиционный проект получил государственную поддерж­ку, да иначе и быть не могло, ведь затеняющая сетка не только снижает риски садоводов, но и позволяет увеличить урожайность. По программе «ДКБ-2020» бизнесмену была субсидирована часть ставки вознаграждения по банковскому кредиту. Помогли в создании этого импортозамещающего производства и местные исполнительные органы, построив за счет бюджета необходимую инфраструктуру.

Отечественные аграрии действительно внедряют все мировые новинки, используя для этого множество инструментов государственной поддержки. Вот только одного этого, чтобы вывес­ти отрасль на должный уровень рентабельности, на поверку оказалось мало. И большой урожай стал той самой лакмусовой бумажкой, высветившей клубок проблем.

Садоводы сполна ощутили, что хранить-перерабатывать фрукты негде, система закупки и сбыта не налажена и, как следствие, большой урожай становится головной болью непосредственно тех, кто его вырастил.

Трагедия большого урожая

Ситуацию, сложившуюся в садоводстве, Танабай Шынтасов называет тупиковой. По его мнению, главный просчет в том, что параллельно с закладкой садов никто не занялся созданием сети перерабатывающих предприятий и строительством современных специализированных фрукто­хранилищ. В итоге существующие мощности позволяют переработать всего 5% урожая.

Шарван Ибраимова, 35 лет проработавшая на Сайрамском плодоконсервном комбинате, вспоминает, что только на этом заводе в сутки перерабатывали 200 тонн яблок, 200 тонн вино­града, 300 тонн томатов. Из яблок производили соки, компоты, варенье, джемы, повидло, экспортируя витаминную продукцию в шесть стран, включая Швейцарию, Австрию, Германию, США.

– В год мы производили две тысячи тонн концентрированного сока, – рассказывает Шавран Ибраимова. – На вкус он был, как мед. Для производства килограмма сока уходило 7,3 кило яблок. Была очень высокотехнологичная линия стоимостью 5,5 миллиона долларов. Ее купили в начале 90-х годов за валюту. На экспорт сок отправляли в 60-литровых канистрах, а там они уже сами фасовали. Для внутреннего рынка мы разливали соки в стеклянные банки. Возможно, не совсем удобно было, но зато как вкусно! Мы даже пробную партию пектина выпустили, на который был огромный спрос за рубежом. Довести до ума это перспективное направление так и не успели. Развал и последовавшая за ним приватизация случились раньше. Сейчас на месте комбината содержат лошадей.

Сегодня в области в числе действующих перерабатывающих сельскохозяйственную продукцию предприятий значится 21 цех. Общая мощность позволяет переработать 7 тыс. тонн продукции в год, то есть, все вместе взятые, они не дотягивают по объему производства с одним комбинатом. А таких было несколько, не считая мелких цехов, которые имелись чуть ли не в каждом хозяйстве, занимавшемся садоводством. На переработку отправляли весь урожай, включая падалицу. В саду ничего не оставалось.

В 2022 году, несмотря на весенние капризы погоды, южане собрали рекордный урожай фруктов – 152,9 тыс. тонн продукции, включая 130,6 тыс. тонн яблок. Это официальные данные областного управления сельского хозяйства. Понятное дело, сосчитать, какой объем урожая остался в садах, чиновники даже не пытались.

Нурлан Куралов называет цифру в сто тысяч тонн. За этими потерями стоит недополученная земледельцами прибыль, которая так необходима для развития, оплаты налогов, повышения зарплаты.

Предприниматель стал первым, кто занялся садоводством в Ка­зыгуртском районе, постепенно за несколько лет заложив 500 га садов. Его примеру последовали многие сельские предприниматели района, увидев перспективу и прочувствовав вкус к садоводству.

Только в этом году в районе площадь садов увеличилась на 40 га. В целом же по области этот показатель составляет 627 га.

Земледельцы продолжают высаживать сады, еще не зная, какое испытание им готовит большой урожай, или надеясь, что государство спохватится и начнет наверстывать упущенное время, в ускоренном темпе налаживая цепочку по продвижению урожая от сада до потребителя.

– Из-за драконовской цены на сахар минувшим летом оказались не востребованы персики, сливы, абрикосы, которые обычно хорошо раскупались населением на варенье и компоты, – сетует Нурлан Куралов. – Их бы с удовольствием купили в соседних странах, они готовы платить хорошую цену, но у нас по-прежнему отсутствует система заготовки и сбыта, действует сложная и затратная логистика. Это не дело, когда каждый садовод сам ищет, кому и где продать урожай. Сейчас получается, если хочешь продуктивно заниматься садоводством, сам должен продумать всю цепочку – от выращивания до хранения, переработки и сбыта, как это сделали в компании «Дала-фрут». Но таких предприятий единицы.

Действительно, мелкие производители не могут позволить себе оборудование для сортировки, холодильники, да и нет смысла иметь все это отдельному садоводу, объем продукции которого не позволит загрузить их на полную мощность.

Да что там говорить о мелких производителях, если в этом году та же корпорация «Амангельды» столкнулась с проблемой покупки 300-килограммовых контейнеров для яблок. Купить их в сезон сбора урожая оказалось невозможно, несмотря на то, что единственный производитель тары из-за возросшего спроса взвинтил цену вдвое – с 25 тыс. до 50 тыс. тенге.

Как следствие, некоторые садоводы вынуждены были засыпать яблоки на хранение навалом. При таком способе укладки хранилище можно заполнить только на треть от объема, при том что существующих мощностей фруктохранилищ и без того в регионе не хватает.

Садоводы все чаще говорят о необходимости кооперироваться, чтобы сообща построить комплекс, в котором будут налажены хранение, переработка, сбыт урожая. Дело это не одного дня, да и кто-то должен взять на себя инициативу и ответственность, так что особой надежды на быстрое решение проб­лемы ни у кого пока нет.

Деревья умирают молча

В год Казахстан ввозит из-за рубежа около пяти миллионов саженцев. Отечественное производство посадочного материала не превышает одного миллиона штук. Везти из-за границы – дорого и хлопотно. А еще – невыгодно. Зачем тратить валюту на то, что можно запросто производить самим?

Танабай Шынтасов считает, что тем самым наша страна кормит земледельцев зарубежных стран, а отечественные питомники в это время загибаются, не занимаются ни увеличением производства, ни расширением ассортимента. Профессиональный агроном рассказывает, что страны Средней Азии давно переходят на те культуры, которые потребляют мало воды: фисташки, фундук, миндаль, пекан, грецкий орех. У нас же на них перестали обращать внимание, а ведь они – высокодоходные, пользуются спросом на рынке и менее влаголюбивы, чем яблони.

– Лет десять назад был в моем хозяйстве Премьер-министр, обсуждали ситуацию в садоводстве, – рассказывает Танабай Шынтасов. – Я ему показал свой небольшой ореховый сад, убедил в перспективности развития этого направления, особенно с учетом дефицита поливной воды. Нам обещали решить вопрос субсидирования производства саженцев ореховых культур. Мы даже питомник небольшой заложили, но пока дальше намерений дело не пошло. А без господдержки опыт не получится масштабировать. Между тем Казахстану надо сокращать водопотребление, мы уже находимся в зоне риска и можем оказаться на водном «сухом пайке». В минувшем июле у меня на три недели без полива остались 10 гектаров сада, пропало около 20 тысяч саженцев. Эта ситуация скажется и на следующем урожае. Не раз в то время я вспоминал слова своего учителя, работавшего когда-то главным агроном совхоза «Капланбек». Так вот, Федор Иванович Черниченко любил повторять в таких случаях: деревья умирают молча. Не примут меры, так и продолжат умирать. Молча.

Сетуют садоводы и на то, что очень дорогой стала техника. То, что еще пару лет назад можно было купить за 5 млн тенге, сейчас уже стоит 10–12 млн. А ведь цена яблок на протяжении целого ряда лет остается неизменной.

Руководитель Союза садоводов РК Болатбек Нажметдинулы подсчитал, что с каждым годом объем выращиваемой отечественной продукции садоводства растет, а цены на нее с учетом инфляции и девальвации падают. Десять лет назад Казахстан импортировал 190 тыс. тонн, в 2021 году этот показатель снизился до 90 тыс. тонн. То есть отечественные садоводы за эти годы смогли нарастить производство, заместив как минимум сто тысяч тонн ввозных яблок отечественными. А если бы не было таких колоссальных потерь?

Динамика цен за последние пять лет показывает, что стоимость килограмма яблок не просто не выросла, но и снизилась. В 2017 году она равнялась 430 тенге за кило, что по курсу составляло 1,32 доллара, в прошлом – 489 тенге, или 1,13 доллара.

Чтобы увеличить шансы местных садоводов продать свой урожай, Болатбек Нажметдинулы еще летом предложил с августа и до завершения сбора урожая ввести запрет на ввоз импортных яблок. Предприниматель уверен, что для тех, кто имеет небольшие сады, эта мера послужила бы хорошей поддержкой, не требующей дополнительного бюджетного финансирования.

Ограничение ввоза заморских «восковых» яблок, которые даже черви обходят стороной, подтолк­нуло бы крупные торговые сети обратить внимание на местных производителей, расчистив для них место на прилавках. Предложение это дружно проигнорировали, оставив садоводов один на один со своими бедами.

Между тем низкие закупочные цены на отечественные яблоки – следствие проблем, накопившихся в отрасли. И сгнившая значительная часть большого урожая – только вершина айсберга. Государство, сделав несколько лет назад ставку на развитие интенсивного садоводства, ограничилось поддержкой земледельцев, но так и не озаботилось созданием сети перерабатывающих предприятий, выстраиванием торгово-закупочной сети, строительством хранилищ, защитой внутреннего рынка.

Если профильные министерства так и останутся в стороне, то среди владельцев садов число тех, кто возьмется за топор, чтобы в одночасье разрубить гордиев узел накопившихся проблем, станет намного больше. А там и до потери отрасли останется немного.

– Яблоки выращивать – это не картофель сажать и даже не арбузы, – убежден Танабай Шынтасов. – Тут нужны квалифицированные специалисты. Они готовятся годами. Возрождая садоводство, мы с трудом «наскребли» агрономов, оставшихся с прошлых времен, сами готовили все это время специалистов. А при таком подходе высока вероятность того, что и этих потеряем. И тогда вообще садоводство может исчезнуть как отрасль. К гадалке ходить не надо, чтобы предсказать: еще один такой высокий урожай фруктов – и у большинства отпадет охота иметь сад.