Трагедия января – это результат четко спланированной кампании. Солидарность с этим мнением проявляет и политолог – директор Института евразийской интеграции Уразгали Сельтеев, согласившийся побеседовать с нами о печально известных событиях начала этого года

Стоить ли сравнивать январские события с цветными революциями, что произошли в некоторых странах арабского мира и СНГ? Почему трагедия начала 2022 года – это не просто вызванные недовольством людей выступления, а целая спланированная «кампания»? Об этом и не только корреспондент «Казахстанской правды» поговорила с известным политологом, директором Института евразийской интеграции Уразгали Сельтеевым. Кстати, именно он был одним из тех, кто в числе первых выходил к СМИ для разъяснения напряженной ситуации и прогнозировал дальнейший ход развития событий.

– Многие вещи, о которых я говорил тогда, в первые дни января, оказались «в точку». Помню, как некоторые звонили мне, думая, что владею какой-то инсайдерской информацией. На самом деле, по ключевым признакам было ясно, что мирными митингами воспользовались те, кому нужна дестабилизация в стране и перехват власти. Было очевидно участие в этом представителей силовых структур. Судя по тому, что просматривались и зачатки социального взрыва, становился неизбежным переход к кардинальным и шоковым реформам. В доянварской политической конъюнктуре Главе государства мешали их проводить, был явный саботаж политики Токаева, – говорит Уразгали Сельтеев.

События трагического января, напомним, начались 2 января в Жанаозене, когда жители вышли на улицы города с требованием против резкого повышения цен на сжиженный газ.

– Мангистауская область – один из наиболее протестных регионов страны. Свежа в памяти массовая забастовка нефтяников в 2011 году. В отличие от событий того периода, в этот раз мы наблюдали высокий уровень политической и гражданской культуры мангистауцев, что позволило избежать погромов и гибели людей. Однако произошедшее в других городах и областях Казахстана – это не просто проявление солидарности. Дело в том, что точка кипения социального недовольства перешла все пределы на фоне снижения реальных доходов граждан, нарастающей безработицы, усталости от несправедливости, деформации судебно-правовой системы, произвола полицейских на местах, игнорирования акиматами общественных проблем и обращений граждан, отсутствия работающих маслихатов. То есть была негативная питательная среда, сформированная на протяжении многих лет теми же заговорщиками, которые ею и воспользовались.

КП: Кого вы имеете ввиду под термином «заговорщики»?

– Если в общем, то это противники реформ Токаева, которые мешали им дальше извлекать сверхдоходы из монополизированных сфер экономики. Если в частности, то пока можем говорить о почти всем руководстве Комитета национальной безопасности на тот момент. Давайте прямо: заговорщики недооценили личную силу и решительность Касым-Жомарта Токаева в защите государственности. Бунтовщики, затевая эту кровавую попытку переворота, предполагали, что президент пойдет у них на поводу. Поэтому и максимально пытались надавить, используя дезинформацию, угрозы, беспорядки, психологические атаки. В этом же ряду была и ложная информация о 20 тысячах террористах, которую предоставили президенту, предавшие его силовики.

КП: Получается, цены на газ-то не причем?

– Искусственное стимулирование повышения цены на газ, по всей видимости, было первым этапом сценария заговорщиков, чтобы замаскировать инициированные беспорядки под народное восстание, создать атмосферу хаоса. Но сейчас и казахстанцы, и мировая общественность понимают, что в январе были изначально мирные митинги, которыми впоследствии воспользовались деструктивные силы для дестабилизации внутриполитической ситуации и осуществления государственного переворота. Кстати, именно так считают более 80% опрошенных казахстанцев по результатам социологического исследования, проведенного нашим институтом в сентябре.  Однако, некоторые лидеры общественного мнения как в Казахстане, так и за рубежом продолжают сравнивать январские события с бархатными, цветными революциями. Это некорректная и даже неправильная интерпретация. Цветные революции затевает либо политическая оппозиция, в том числе с внешней поддержкой, либо они никем не планируются и возникают стихийно с участием максимального количества граждан, и где цель – радикальным образом снести полностью государственную инфраструктуру и построить что-то новое.

В нашей ситуации важно понимать, что народ в этом заговоре не участвовал. У каждого были свои требования и претензии, и надо подчеркнуть, что они справедливые. Жители регионов просто хотели, чтобы власть их услышала. Но в итоге люди, выражавшее недовольство, стали жертвами манипуляций, щитом для преступников при уличных погромах и захватах государственных объектов, случайными жертвами в ходе контртеррористической операции. А бенефициарами этих беспорядков была часть внутриэлитных групп. Очевидно, что подготовка велась продолжительное время. Для этой цели вкладывали большие деньги, радикализировали сторонников, тренировали бойцов, подкупали преступников и провокаторов, завлекали в свои сети представителей силовых структур. Они пытались провести классический «дворцовый переворот».

КП: Извлекли ли мы уроки из трагического января?

– Однозначно, да. Власть сразу же услышала народ. Была создана правительственная комиссия для анализа проблемы и организации диалога с митингующими. Помните, сразу после озвучивания требований жителями Мангистау, Президент дал поручение Правительству срочно рассмотреть ситуацию в Жанаозене с учетом экономической целесообразности в правовом поле. Цены на газ были снижены.

Поэтому уже 11 января 2022 года, получив поддержку граждан, Глава государства взял курс на масштабную демонополизацию экономики. Сложившаяся ранее система, как отметил сам Президент, была ориентирована на обслуживание крупных структур по принципу: «друзьям – все, остальным – по закону». За последние 15 лет многие ресурсы аккумулировались в руках определенных лиц, и они стали «акулами» бизнеса, пожирая возможности МСБ. Неслучайно одним из первых под критику Главы государства попал «Оператор РОП» с завышенным утилизационным сбором. Начали наводить порядок на таможне. Пошел возврат стратегических активов в государственную собственность в железнодорожной, телекоммуникационной, нефтегазовой и других сферах. Стали устанавливать действительно рыночные правила. Кроме того, для социальной поддержки граждан был создан общественный социальный Фонд «Қазақстан халқына» за счет сбора средств со стороны крупных казахстанских предпринимателей.

В марте была объявлена политическая реформа. Все понимали, что январские протесты в регионах стали результатом нехватки легальных механизмов выражения запросов и недовольства граждан. Сделали правильные выводы – была признана необходимость развития сильных общественно-политических институтов: политических партий, маслихатов, общественных советов, профсоюзов и НПО. Начали устранять монополию в политике, акимы перестали одновременно возглавлять партийные филиалы, больше не будет доминирующих партий, сращенных с госаппаратом. Думаю, в скором времени нас ждет кардинальная реформа судебно-правовой системы. Тем более, начало уже положено: возрожден Конституционный суд.  

КП: В начале беседы вы сказали о точке кипения, приведшей к выплеску социальной напряженности. Можно было не допустить этой критической ситуации?

– Конечно, если бы акимы работали над созданием новых производств и новых рабочих мест в своих регионах. Если бы на мелких предпринимателей не оказывали давление. Если бы гражданам давали полноценную возможность выражать свои требования в законодательном поле и защищать свои права в беспристрастных судах. Повторюсь, пока у людей нет инструментов и механизмов выражения своих запросов. Практически все политические и общественные институты и организации – бутафорские. Казахстанцы не знают, что такое мирные выступления, потому что митинги всегда были под запретом. С 2013 по 2019 года вообще не был санкционирован ни один митинг.  Нам же надо формировать культуру протеста. Это мы начали с того, когда перевели инициацию митингов на уведомительный характер. Но чиновники на местах до сих пор считают, что такие способы привлечения внимания к проблемам и выражения недовольства угрожают внутриполитической стабильности и поэтому находят сотни причин для отклонения заявок на проведение акций. И это вместо того, чтобы взращивать в обществе верное понимание о протестах: к ним следует прибегать тогда, когда все другие методы взаимодействия с властью оказались безрезультатными. И когда, наконец, придет осознание о необходимости внедрения именно такого подхода, мы обезопасим наших граждан от любых деструктивных манипуляций, попыток дестабилизации.

КП: Стоит ли ожидать повторения январского сценария?

– Многое, конечно, зависит от того, насколько динамично и эффективно будут реализованы уже запущенные и планируемые реформы. Важно, чтоб люди чувствовали результаты в своей жизни.

А чтобы люди меньше выходили на улицы, нам нужны независимые и работающие маслихаты и профсоюзы. Необходимы реальные механизмы сдержек и противовесов для эффективного функционирования системы госуправления, для контроля и минимизации ошибок исполнительной власти. Нужны сильные представительные институты, политические партии, пользующиеся подлинным общественным доверием. В этом должна быть заинтересована и центральная власть. Пора осознать, что конструктивные разногласия и разнополярные позиции на те или иные вопросы – это благо. Иначе мы снова рискуем в любой момент погрузиться в кризис государственности, сделав себя крайне уязвимыми перед внешними вызовами.

Власть не должна бояться народа, не бояться огласки проблем. Надо работать с обществом, постоянно коммуницировать, вести честный и открытый диалог. Как раньше сидеть за высоким заборами не получится. Требовательность и активность граждан будет расти. Демографическая структура общества сильно изменилась и омолодилась, новые поколения свободолюбивые и не приемлют патернализма.

Также надо иметь в виду, что в предстоящие семь лет мы столкнемся с огромным количеством опасностей. Попытки дестабилизации внутриполитической ситуации будут, потому что проводимые реформы еще затронут интересы людей, которые когда-то обладали властью, но в их руках еще находится немало ресурсов. К тому, же не исключено вмешательство внешних сил, многим не нравится казахстанская многовекторность.

КП: Спасибо за беседу!