Неудовлетворенность итогами межгосударственного сотрудничества стран Центрально-Азиатского региона все чаще вынуждает правительства обращаться к забытой было идее Центрально-Азиатского экономического союза. Не секрет, что после распада Советского Союза многие государства ЦА, получившие независимость, надеялись на скорое экономическое процветание. Однако реальность оказалась иной. Выяснилось, что экономический организм союза состоял из огромного количества двусторонних и многосторонних связей и взаи­мозависимостей, которые были разорваны. В настоящее время политические элиты новых государств с позиций делового прагматизма стали рассматривать вопросы восстановления прежних хозяйственных связей, пусть и в меньших объемах, чем это было в советское время.

Наиболее перспективным видится налаживание такого взаимодействия стран Центрально-Азиатского региона в сферах энергетики и обеспечения энергетической безопас­ности. Тем более что ни одно государство Центральной Азии не способно в полной мере ее обеспечить самостоятельно.

Казахстан, проводя многовекторную политику открытости и сотрудничества, позиционирует себя в качестве ответственного поставщика энергоресурсов, вносящего большой вклад в обеспечение региональной энергетической безопасности. А значит, способен выступить энергетическим интегратором, что особенно актуально в связи с мировыми трендами: переходом от углеводородной экономики к «зеленой», развитием возобновляемых источников энергии (ВИЭ), декарбонизацией. Идея энергетического партнерства как в тактическом, так и стратегическом аспектах выглядит более чем своевременной, если учесть, что страны ЕС в своей новой энергетической доктрине продвигают инициативу по введению с 2022 года углеродного налога. Эта мера способна резко ухудшить конкурентоспособность энергоресурсов из Казахстана и Центрально-Азиатского региона в целом, тогда как в мире растет число стран, развивающих угле- и нефтедобычу (Мексика, Бразилия, США, Иран, Ирак).

Другими словами, это новые вызовы. Поэтому странам ЦА следует уже сегодня налаживать диалог по отсрочке налога, и делать это лучше объединившись, от имени всех государств региона. В этом торге выгоднее держаться вместе...

Центральная Азия не только в силу богатства природных ресурсов, но и своего географического местонахождения, всегда привлекала основных геополитических игроков. Причем у каждого из ведущих акторов – РФ, ЕС, США, Китая – свое видение путей дальнейшего развития региона.

Россия воспринимает это пространство как исторически близкое. Со своей стороны страны, входящие в Евразийский союз, столкнулись с фактами неравноправного доступа к рынку РФ, стивидорским услугам и транзиту грузов. Евросоюз склонен проецировать на регион свое видение проблемы энергетической безопасности, в котором не учитываются ни российские, ни китайские интересы, ни даже интересы ведущих стран региона. Опираясь на инструменты так называемой «мягкой силы», ЕС продвигает свою повестку под видом гуманитарного сотрудничества. В связи с этим государствам ЦА необходимо занять согласованную, максимально взвешенную позицию по вопросам энергетического и гуманитарного взаимодействия.

Что касается подхода США, точнее, его политики в форма­те 5+1, с одной стороны, она учитывает рост влияния и соперничества между Китаем и Россией, с другой – базируется на достижении более реалис­тических планов, в которых, правда, нет места ни России, ни Китаю, зато и сотрудничество не ставится в зависимость от ситуации с пресловутыми правами человека. В Казахстан и Узбекистан вложены значительные американские инвестиции, особенно в казахстанский энергетический сектор, поэтому в основу парт­нерства положен экономичес­кий прагматизм.

Китай политически входит в этот регион через ШОС, претендуя в будущем на более активную, если не сказать доминирующую роль. В последние годы резко выросло его экономическое присутствие. В энергетической отрасли это экспорт энергоносителей, масштабные вложения в инфраструктурные проекты.

Программа КНР «Экономический пояс Шелкового пути» стоимостью в 64 млрд долларов призвана связать Китай, Центральную и Южную Азию, Европу сетью автомобильных и железных дорог. Сотрудничество с Китаем, в свою очередь, открывает региону выход к морю, что для стран ЦА является важным каналом экспорта, прежде всего энергетического. В настоящее время из-за экономических разногласий КНР и США эти глобальные проекты утратили динамику своего развития, что, впрочем, не умаляет его значимости.

Несомненно одно: все геополитические игроки при выстраивании своих отношений с государствами Центральной Азии практикуют двусторонние договоренности, что нередко ущемляет интересы третьих стран, а в конечном итоге ведет к разобщенности. Думается, настало время осмыслить эту ситуацию, убрать факторы, препятствующие региональной кооперации.

В этом плане перспективным представляется союз Узбекистана и Казахстана. Без сотрудничества этих государств немыслимо полноценное развитие всего региона. Сегодня через территорию Казахстана по системе газопроводов Средняя Азия – Центр успешно осуществляется транзит узбекского природного газа. Большой экономический потенциал могут иметь поставки через железнодорожную сеть Узбекистана казахстанских нефтепродуктов, недостаток в которых испытывают Афганистан, Пакистан, страны Южной Азии. Транспортная кооперация двух сопредельных стран, несомненно, внесет свой весомый вклад в энергетическую безопасность этой части региона.

С приходом нового руководства Узбекистана сегодня все чаще озвучиваются инициативы по более тесной интеграции с Казахстаном, в том числе по привлечению инвесторов в энергетический сектор, акцио­нированию крупных государственных предприятий энергетической отрасли, внедрению рыночных принципов и механизмов в систему управления, увеличению импорта нефти и экспорта газа, модернизации генерирующих электроэнергетических источников. Все эти инициативы интересны Казахстану как инвестору, и кооперация двух стран создает основу для развития долгосрочного стратегического партнерства.

Развитие взаимодействия в энергетической сфере является одним из приоритетных направлений казахстанско-туркменского сотрудничества. 3 декабря 2014 года Елбасы ­Нурсултан Назарбаев, находясь в Туркменистане с официальным визитом, совместно с президентами Туркменистана и Ирана принял участие в церемонии открытия международной железнодорожной магистрали Узень – Берекет – Горган.

В транспортно-коммуникационной сфере особая роль отводится построенной железнодорожной магистрали Узень (Казахстан) – Гызылгая – Берекет – Этрек (Туркменистан) – Горган (Иран), связывающая Иран, Туркменистан и Казахстан с железнодорожной системой России. Этот проект известен как «Север – Юг», с 2016 года к нему также пристыковалась «ветка» из Китая, что сделало его железнодорожным коридором из Китая через Казахстан, Туркменистан, в Иран и далее – в страны Персидского залива.

Энергетическая безопас­ность, а также развитие энергетики входят в актуальную повестку еще одной страны ЦА – Кыргызской Республики. Почти на 90% ее энергетика зависит от одного вида генерации – ГЭС. В связи с высокой степенью износа их мощности нуждаются в модернизации. Работающие ТЭЦ, как и вся энергетика Кыргызстана, зависят от поставок угля и мазута из Казахстана и России, природного газа из Узбекистана. Возникает также сезонная потребность в импорте казахстанской электроэнергии.

Затянувшееся строительство ГЭС «Камбарата-1» и каскада Верхне-Нарынских ГЭС, завершить которое бралась Российская Федерация, но отложила из-за финансовых проблем, ставит перед бюджетом Кыргызской Республики фактически непосильную задачу. Ведь ГЭС мощностью в 1 860 МВт с генерацией 5 млрд кВт/ч проектировалась как очень перспективный проект не только для Кыргызстана, но и всей Центральной Азии.

Учитывая сложившееся положение, Кыргызстан мог бы обратиться к соседям по ЦА, странам-инвесторам – Казах­стану и Узбекистану, заинтересованным в завершении этого долгостроя и развитии гидроэнергетической кооперации в рамках намечаемого Центрально-Азиатского экономического союза, если бы внятно сформулировал ряд важных для них моментов.

Во-первых, речь идет о предоставлении определенных преференций странам-инвесторам на период строительства ГЭС, для чего требуется внести соответствующие изменения в инвестиционное законодательство республики. Желательно также заключение межгосударственного договора об использовании и подаче воды в ирригационный период, здесь же уместно рассмотрение вопросов возможного возмещения за хранение воды в период ее попусков и сбросов. Иными словами, необходима выработка приемлемого решения, устраивающего как страны низовья рек (Узбекистан, Казахстан), так и страны верховья (Кыргызстан, Таджикистан).

Во-вторых, следует, что называется, «на берегу» договориться о принципах тарифообразования по оплате электроэнергии, которые бы устроили инвесторов, и гарантировать возврат вложенных средств, определить период их окупаемости, установить, кто будет нести расходы за потери электроэнергии.

При кооперации в решении вопросов энергетической безо­пасности Кыргызской Респуб­лики, а, возможно, со временем экспорта электроэнергии, сог­ласно стратегии развития ТЭК этой страны до 2025 года, Казахстан решил бы частично проблемы собственной энергетической безопасности, региональной энергетической безопасности путем экспорта электроэнергии из Кыргызстана в Афганистан, Пакистан, Китай.

Богатейшими гидроэнергетическими ресурсами в регио­не обладает и Таджикистан. Вместе с тем из-за отсутствия нефти и газа, необеспеченности крупными финансовыми резервами страна крайне заинтересована в привлечении инвесторов в гидроэнергетику.

14 сентября 2015 года сос­тоялся официальный визит Елбасы в Таджикистан, в рамках которого Нурсултан Назарбаев и Эмомали Рахмон подписали договор о стратегичес­ком парт­нерстве, открыв новую страницу двустороннего межгосударственного взаимодействия.

В настоящее время на территории республики в разной степени осуществления находятся проекты по модернизации ГЭС Вахшского каскада, Кайраккумской ГЭС, Душанбинской и Яванской ТЭЦ, завершению строительства Сангтудинских ГЭС, этапов возведения Рогунской и Памирской и реконструкции Нурекской ГЭС. Близится к концу строительство высоковольтной ЛЭП Юг – Север, запуск которой позволит республике снабдить электроэнергией отдаленные области Таджикистана, а также при необходимости осуществить передачу электроэнергии на юг Казахстана и дальше – в Кыргызстан.

Казахстан с учетом собственной потребности мог бы участвовать в этих проектах, а также начать диалог с Таджикистаном о создании единого регионального рынка электроэнергии. Просматривается значительный потенциал сотрудничества в сфере поставок в эту респуб­лику нефтепродуктов и сжиженного углеводородного газа (пропан/бутан) из Казахстана, а в перспективе – инвестирования в объекты хранения газа и ГСМ на границе Таджикистана и Афганистана для последующего их экспорта в Афганистан и Пакистан.

В связи с этим не лишним было бы обратить внимание на энергетическую политику и ее результаты в Казахстане с точки зрения энергетичес­кой безопасности. Из общей энергетики перспективно смот­рится нефтегазовая отрасль с потенциалом роста добычи нефти и газа. Однако достигнут этот потенциал в основном глобальными нефтедобывающими корпорациями: Chevron, Exxon Mobil, Shell, другими транс­национальными гигантами, работающими в республике.

Доля же государственной неф­тегазовой компании «КазМунайГаз» по состоянию на 2019 год составляет 11 млн тонн из общей добычи в 91 млн тонн нефти. Между тем для обеспечения энергетической безопасности доля государства в добыче, по данным отраслевых экспертов, должна составлять не менее 30%.

Электроэнергетика Казах­стана хоть и обладает конкурентным преимуществом, связанным с низкой себестои­мостью, но имеет ряд проблем, касающихся износа сетей, основных фондов, турбин, котельных на ТЭЦ и ГРЭС, местами до 80%. В Национальном энергетическом докладе от 2019 года, подготовленном экспертами Ассоциации «Kazenergy», обращено внимание на то, что в электроэнергетическом секторе нет стратегического планирования в отношении долгосрочного развития. Нуждается в принятии специального закона о теплоснабжении и рынок теп­ловой энергии, наконец, отсутствует открытый доступ к регулярной информации о всех аспектах деятельности электроэнергетического сектора, что сдерживает потенциальных инвесторов. Государству есть на что обратить внимание в электроэнергетике.

Как мы видим, у Казахстана имеются свои «болезни роста» в энергетическом секторе, однако они не должны удерживать республику от интеграции не только с транзитными и энергетическими структурами Евразийского союза, но прежде всего – со странами Центральной Азии, благо в регионе уже сформировалось рациональное понимание выгод интеграции.

Сотрудничество могло бы стартовать с восстановления прежних отраслевых связей, существовавших еще при Советском Союзе, без ущерба для какой-либо из стран ЦА или ЕАЭС.

Если оценивать историю с точки зрения науки о мировых отношениях, то нетрудно увидеть, что устремления мировых акторов далеко не всегда совпадают с интересами стран региона. Поэтому не лучше ли вверить интересы народов Центральной Азии в их собственные руки?