Необычное дело заставило преуспевающего алматинца бросить все и уехать в бесперспективный поселок

Оставив успешную карьеру и устроенную жизнь, алматинец Нургали Турумбаев переехал жить в аул. Там на безвозмездной основе обучает он местную детвору древним национальным искусствам. 
Дина Устиненко, Алматинская область

На таких держится мир

Он – энтузиаст, и думает не только о своей выгоде, а о благе народа, страны, подрастающего поколения. Нам, привыкшим за годы журналисткой деятельности к различным чудачествам, и то кажется, что наш герой немного не в себе. Ну как иначе объяснить, что еще не старый, привлекательный, преуспевающий мужчина оставляет в Алматы все, к чему многие так стремятся, и уезжает в бесперспективный поселок? И не для того, чтобы, лежа под деревом, пить кумыс и философствовать. Нет. Он учит детей и взрослых национальным ремеслам, боевым искусствам и традициям. И при этом не берет с них никакой платы, а, напротив, закупает сам обмундирование, выбивает участие в чемпионатах, шьет за свой счет специальную одежду и премирует из личного бюджета.

Так и хочется сказать: дяденька, а можно и мне в лучники?

– А почему нет, конечно можно, только дисциплина у нас строгая, – ставит крест на моей спортивной карьере Нургали-ага.

Три года назад, оставив городские перспективы и должность нотариуса, Нургали Турумбаев переехал в село Арай Карасайского района Алматинской области. Место выбирал очень тщательно. Искал, чтобы вокруг меньше застроек, но в то же время было близко к жилым массивам. Вроде бы нашел идеальные условия. Примерно в 200–300 метрах от земельного участка располагаются древние курганы, значит, будет свободная зона для занятий. Вряд ли ребятня с луками потревожит аруахов. Продавцы уверили, что это охраняемая зона, и что участки тут неделимые, под крестьянские хозяйства. Нургали начал строительство. Поставил цех, в котором в холодное время занимается с учениками, подсобные помещения, конюшню, небольшой дом. И стал собирать учеников. Как раз недалеко от курганов и идут основные тренировки сельского стрелкового клуба.

Но землю вокруг курганов распродали под ИЖС. Минуя каким-то образом мораторий на сельхозугодья, поделив по 6 соток и оставив лишь десятиметровую охранную зону вокруг памятников древнос­ти. Теперь впритык к ним идет интенсивное строительство. Да не просто строят, а заваливают все вокруг мусором, спиливают деревья. И что особенно удивляет – нет ни одной таблички, на которой бы сообщали, что здесь курганы, а не просто сопки!

– Четыре года назад, когда мне было 53, получил пятое образование. Окончил Южно-Казахстан­ский гуманитарный институт им. Сапарбаева в Шымкенте, – рассказывает Нургали-ага. – К своей мечте шел долгие годы, вся преды­дущая жизнь – словно подготовительный период. Не бездумно все бросил и уехал в аул, совершив своеобразный дауншифтинг по-казахски. Я готовился. Получил образование, закупал оборудование, еще больше читал и изучал, набирался опыта. Специально поехал поступать именно в Шымкент. Только там есть специализация «традиционные игры». Оставил здесь работу, бизнес. С каждым моим шагом мне все больше казалось, что я словно занимаю в городе чье-то место, а мое совсем не здесь. Работа уже не влекла меня, как раньше. Начал выполнять все на автомате, без особого удовольствия. А душа рвалась к истокам. Ждал вечера, чтобы уйти на тренировку. В выходные – то сборы, то соревнования. И решил уйти.

Я часто в жизни так поступал. Никогда не держался, если чувствовал, что перестало дело нравиться. И в банковской сфере трудился, и рядовым бухгалтером, и в прокуратуре. Даже сдал аттестацию на судью. Некоторое время был директором Казэкспертцентра. Но тоже понял – не мое, и, подготовив себе замену, ушел обратно в нотариусы.

Верность истокам

С самых малых лет любил стрелять. Искал всегда тех, кто мог рассказать больше, показать, научить. Мы же в других реалиях воспитывались. Юность была пропитана патриотизмом, присутствовала некая романтика, хотелось походить на героев того времени. Я мечтал дать ребятне то, чего так не хватало мне в детстве. Мы с супругой хотели детей взять из детского дома. Она у меня очень чуткая, понимающая женщина. Свои-то четверо уже выросли, внуков нам подарили. А нам отказали – после 50 лет не дают. Вот я и решил поучаствовать в судьбе детей иным способом.

Не учел лишь, наверное, Нургали-ага, что современные дети совсем другие, а сельские – это отдельная история. На селе работы нет, досуга нет, инфраструктура нулевая. Родители заняты добыванием хлеба насущного. Большая часть мужчин и женщин уезжает в город. Утром село пустеет. Остаются дети, старики. И подросткам есть где разгуляться: курят, выпивают, а то и драться идут село на село. Такое ощущение, что тут и не знают, что 90-е закончились.

Вот таких сорванцов привлекал Нургали-ага и учил уму-разуму. Кто-то сбегал, а кто-то и остался, очарованный харизмой этого чудака.

– Какими гражданами они зав­тра будут? – размышляет энтузиаст. – Сегодня выпил, покурил, завтра курицу украл, послезавтра уже и до барана дело дойдет, и так далее. В этих детей же ничего не закладывают. Никакой идеи. Головы свободные у них, занимай чем хочешь. А развитие какое они получают? Нет ни одной секции, клуба по интересам. Имеется зал в соседнем селе, но ведь туда ездить надо. Туда 100 тенге, обратно 100 тенге – за неделю уже почти тысяча, а за месяц? Это ощутимая сумма для сельчан.

По бумагам-то вкладывают в развитие средства. А на деле? У нас на одно небольшое село только 4 бани и хотят еще две построить. Вкладывают деньги во все, только не в здоровый образ жизни. А у меня мечта – построить небольшой спортивный комплекс, открыть три-четыре секции. Часть помещений сдавать в аренду, чтобы была возможность и дальше тренировать детей бесплатно. Хотя знакомые у виска крутят. Говорят, открой торгово-развлекательный комплекс или строительный магазин, это сразу окупится.

И в самом поселке Арай, и в соседних Нургали знают почти все. Когда он выезжает на своем огромном жеребце Жойкыне (Стремительный), детвора высыпает гурьбой на улицу поздороваться с местной знаменитостью.

Соседи Нургали Турумбаева отзываются о нем очень положительно, хотя большинство и не понимает его. «Ну как так! – говорит Гуляим-апай. – Мы туда хотим, жилы рвем, а он из города к истокам вернулся». Не понимают его многие. Но уважают все без исключения. А не понимают, потому что на такое мало кто способен. Все гребут только под себя. Жаль, что поддержки он никакой не получает от властей.

Это только с виду кажется, что стрельба из лука – доступное удовольствие. Отнюдь нет. Стоимость одной стрелы минимум 5 долларов, и за качественными стрелами все же лучше обратиться к зарубежным производителям. Стрелы – это минимальные затраты. Плюс сам лук минимум 300 долларов, одежда специальная, мишени.

– Сколько всего ребята мне сломали! Хватило бы на нормальную машину. За все это время только стрел больше тысячи ушло, – рассказывает Нургали-ага.

Еще он разводит лошадей для кокпара и учит аульскую ребятню умело обращаться с лошадьми, скакать и стрелять из лука верхом. Также в перечне метание ножей, стрельба из лука с земли, восточные единоборства...

Изначально местные считали, что у них по соседству идут съемки исторического кино. Так уж колоритно выглядел наш лучник: сапоги с орнаментом, одежда, как из средневековья, малахай лисий и огненный конь-великан. А потом и имя придумали для него – Томирис-ата. Может, потому что внучку, юную лучницу, зовут Томирис, а, может, и за непосредственное участие в съемках нашумевшего блокбастера.

– Я все время думал, почему не снимут фильм о легендарной царице. Даже внучку свою назвал Томирис-Тумар. А когда ей было полгода, с моим другом-лучником Алмазом Сулейменовым мы уже вовсю были вовлечены в процесс съемок. Вот такое совпадение! За два с половиной месяца мы изготовили 515 луков – 300 скифских, 200 индо-персидских и 15 детских.

Наверное, все-таки этот фильм поспособствовал возрождению интереса к древним искусствам. Судите сами: когда я только начинал, мне вообще казалось, что я один на весь Казахстан. Искал ребят, увлеченных этим же делом, и не мог найти. И лишь отправившись за границу узнал, что есть еще двое. Так и пошло. Сначала трое, потом – по нарастающей. А за последние несколько лет количество лучников традиционных выросло до тысячи! Сегодня только в Алматинской области работают две федерации – «Дешт-и-Кыпчак» и «Мергендер ордасы». Перспективы налицо. Вполне вероятно, что финансирование скоро дойдет и до нас, а не только до олимпийского лука, на который выделяются очень солидные средства. Я и олимпийский лук люблю. Но свой, традиционный, ближе. Да и антураж не тот, не по-настоящему все, а здесь – природа, свобода, стрела даже летит по-другому, звучит иначе.

Мотивация

Вообще про лук он может говорить без остановки. Глаза загораются, и невозможно не проникнуться этим древним искусством. В руках у него огромный лук, он поглаживает его, как будто проверяет и поддерживает свою с ним связь.

– Одну часть лука изготавливали из рога горного козла, другую обклеивали конскими сухожилия­ми, – объясняет лучник древнюю технологию. – Эффект получался как от ламинирования. На изготовление такого лука может уйти до трех лет. Есть и свои особенности в самой стрельбе. В классическом, олимпийском способе тетиву захватывают тремя пальцами – указательным, средним и безымянным. Но когда лучник на лошади, сделать это проблематично. Кочевники придумали захват «бармақ» («палец»). При этом захвате тетиву удерживают большим пальцем. И здесь, как нигде, важны скорость, реакция и крепкие нервы. Ни секунды промедления. Чуть зазевался – и без руки остался. С первых тренировок кажется, что ничего не получится. Но когда удается выпустить ту самую свою первую стрелу и услышать этот завораживающий свистящий звук, надо видеть глаза ребят. Наверное, для меня это лучшая мотивация. Вот и крутимся, как можем.

Конечно, многое зависит от заинтересованности родителей. А им, по большому счету, все равно, что дети делают, других забот хватает. Поэтому детского энтузиазма хватает ненадолго. Постреляют час–полтора, а потом я их по поселку вылавливаю. Их улица больше влечет. Сдвиг случается после проведения соревнований, когда они получают призы. Ведь большинство сельских семей живет за чертой бедности. Какой тут спорт? И для них денежный приз – существенное подспорье в хозяйстве. Родители довольны: хвалят, благодарят. Я еще от себя всегда подкидываю. Мотивация зашкаливает. День–два взрослые готовы на подвиги, обещания дают, а потом опять заботы-хлопоты и дети – побоку. Если бы они понимали и видели перспективы, наверное, по-другому относились бы к этому.

А сейчас реальность такова, что я один потянуть могу только нескольких ребят. Потому как сшить традиционную одежду для спортсмена – очень дорогое удовольствие. И, естественно, родителям это не по карману, а без их поддержки интерес у спортсменов гаснет. Когда отправляемся на соревнования, нам никакие деньги не выделяют. А когда возвращаемся с наградами, все рады и сразу примазаться к успеху хотят, обе­щают горы золотые.

Я вот раньше помощи ждал, а теперь думаю: уж палки в колеса не вставляли бы – и то хлеб. Ежегодно в Турции проходит чемпионат мира по стрельбе из лука. В мае в Стамбуле собираются лучники со всего мира. Они приглашали нас каждый год, отправляли электронный билет, встречали в аэропорту, размещали в гостинице. А в этом году в Турцию не летим. Как часто бывает, узнали про это чиновники и быстренько подмяли все под себя: создали компании-прослойки и нас попросту выкинули из спис­ка, вроде мы – никто, и звать нас никак. А на чемпионат нашли кого отправить и без нас. У меня, честно говоря, после таких эпизодов руки начинают опускаться. Отобрали таких участников, которые стреляют совсем не на «пятерку». Главный критерий отбора – кто чей родственник. И получилось как обычно – 5 спорт­сменов и 20 человек свиты.

...Пока мы беседуем, маленькие спортсмены постоянно находятся рядом. Бекжан Алтынбеков и Шакен Жаксылыкбаев – участники многих турниров. И самые преданные ученики Нургали. Они, как говорит их учитель, готовы представлять свою страну на меж­дународной арене. Хотя еще совсем юные и любят похулиганить, полениться.

Жена Нургали одобряет занятия супруга и всячески поддерживает. Еще «на берегу» он объяснил ей, что это благое деяние, и по исламу деньги брать нельзя. А на ее замечание, что он в солидные годы, как мальчишка, бегает с луком, также дал четкий ответ: это сунна – во всех мусульманских странах стрелять начинают с пеленок и заканчивают лишь, когда не могут поднять лук. Потому все дети этой удивительной пары выросли успешными, хорошими людьми, отлично знающими традиции, владеющими национальными ремеслами.

– Силы есть, – говорит Нургали-ага. – Дайте только возможность их применить и еще послужить на благо общества и нашей страны.