Съемки охватили все времена года

Полвека назад по центральному телевидению была показана трилогия «Озеро студеное, ласковое», «Старик и озеро», «Постижение». Вся бывшая советская страна увидела кадры с прекрасным таежным озером на Казахстанском Алтае. И услышала рассказ о природной жемчужине, переданный голосом Иннокентия Смоктуновского. По воспоминаниям автора фильмов, лауреата премии Ленинского комсомола Казахстана Анатолия Лаптева, еще во время учебы он запомнил слова своего наставника, известного оператора Владимира Монахова: «Нетронутая природа хороша во всех проявлениях». Действительно, таежная красота дарит настроение, ею приятно любоваться, особенно на экране, сидя в кресле. Но какой ценой были добыты эффектные кадры? Сколько усилий пришлось приложить съемочной группе?

– Все объекты, где была запланирована съемка, находились в труднодоступных местах, – рассказал кинематографист. – Пришлось искать и нанимать гужевой транспорт. Как-то в горах мою лошадь напугала выползшая на тропу змея. Животное метнулось в сторону, я очутился среди зарос­лей маральего корня. В рюкзаке у меня лежала восьмикилограммовая камера «Конвас». Удивительно, но с аппаратом ничего не случилось, советскую технику делали на совесть. Отметина осталась только на моей спине.

Однажды в переплет попал ассистент из состава киноэкспедиции. Всадник угодил в довольно глубокое болото. Лошадь пыталась выбраться, но только все глубже погружалась в трясину. Не помогали ни крики, ни плеть. Тогда с животного решили снять седло с притороченными тяжелыми сумками. Мужчины все вместе схватились за узду, и… лошадь выбралась. Все закончилось благополучно.

Предложенный для фильма сценарий страдал аморфностью, был наполнен витиеватыми пассажами и эмоциями. Режиссер больше полагался на свою интуицию. Съемки длились довольно долго, охватывая все времена года. Тяжелее всего дались зимние эпизоды. Камера от мороза капризничала, на кассетах с пленкой выступал конденсат, объективы запотевали, покрывались инеем. Многое зависело от качества кинопленки «Свема», случалось, что с ее проявкой возникали проблемы.

– Мы нашли ристалище глухарей, – поделился воспоминаниями режиссер. – Это интересные, шумные, задиристые птицы. Прежние камеры к свету капризные были, только начинает светать, зацеплю картинку, а глухари: ф-р-р… И так несколько дней. Но в институте я на всю жизнь усвоил: в кинематографе нельзя халтурить. Чтобы не пропустить нужный момент, мы сделали в снегу скрадок и всю ночь вместе со звукорежиссером ждали, продрогли до костей. Зато в фильм вошли кадры с пернатыми красавцами.

По словам кинематографиста, съемки дикой природы, особенно ее краснокнижных обитателей – дело вообще сложное, тем более с учетом климата на высокогорье. Иногда в охоте за нужным освещением и живописными облаками приходилось часами ждать «у моря погоды».

– Когда звезды сходились и неповторимые моменты удавалось запечатлеть на пленку, все прошлые невзгоды забывались, – с улыбкой отметил мастер. – В такие минуты приходило чувство нас­тоящего счастья.

Далее был камеральный период: монтаж, подбор музыки, озвучивание, сведение всего воедино. И сотрудничество с народным артистом Иннокентием Смоктуновским, голос которого в итоге и услышал зритель за кадром.

Еще один фильм, где восточноказахстанскому режиссеру-оператору удалось поработать со Смоктуновс­ким, назывался «Когда уходят снега». Он вышел в 1976 году. Анатолий Павлович сам написал сценарий, пробил съемку. В условиях скромной сметы киногруппа работала без декораций, среди настоящей природы. Музыку написал казахстанский композитор Эдуард Богушевский. Во время записи у оркестра Госкино случился казус: по партитуре, в музыкальном произведении полагалось звучать домб­ре. Но у москвичей не оказалось казахского инструмента. Композитор не растерялся и проложил газету между струнами рояля. Звук получился более мягкий, чуть приглушенный – один в один с домброй.

– На этой ленте начинал работать Алексей Консовский, известный актер, мастер дубляжа, – поделился воспоминаниями кинематографист. – Иннокентий Михайлович был в ту пору страшно загружен в театре и кино. Я прослушал рабочую запись Консовского – все профессионально, хорошо, но… Не та органика. Пришлось ждать моего доброго гения, пока в его основной работе не появится просвет.

Ожидание было не напрасным. Смоктуновский практически стал соавтором фильма – правил текст, менял реплики, их смысл, привносил настроение. Главные герои ленты – дед и внук. История разворачивается на пасеке на берегу Маркаколя. Лето, городс­кой мальчик проводит каникулы у аташки в селе. По сценарию пчеловод берется подкормить пчелок сиропом после долгой зимы. Начитанный внук бросает: «Кто не работает, тот не ест». Деду следовало ответить: «Да, не ест», но Иннокентий Михайлович усмотрел в этом некую облегченность и предложил другой вариант: «Все должны есть». Так эпизод и вошел в фильм.

– Иннокентию Михайловичу импонировала в искусстве тема взаимоотношений человека и природы, – заключил восточноказахстанец. – В моих фильмах, по его словам, свои роли играли такие герои, как ветер, качающий березку, божья коровка с капелькой росы. Они служили фоном, на котором разворачивалась повседневная жизнь сельских людей.

Восточный Казахстан с его уникаль­ными, неповторимыми местами стал своего рода открытием для Смоктуновского. Вместе с тем он находил в фильмах много знакомого, что осталось у него в памяти с детства, проведенного в Сибири, в Томской губернии. К слову, маркакольскую трилогию Анатолия Лаптева можно посмотреть и сейчас – она есть в Интернете.