Спасение души не терпит суеты

Идущее от сердца

К нашей стране эта картина имеет самое непосредственное отношение. Ее оператором является Азиз Жамбакиев («Сереб­ряный медведь» за выдающиеся художественные достижения в номинации «За лучшую операторскую работу» в фильме «Уроки гармонии» Эмира Байгазина). В «Шамбале» его работа, как отмечают мировые СМИ, пишущие на тему кино, также была потрясающей.

– Мы привезли эту картину в Алматы в первую очередь для двух друзей – коллег из моей коман­ды, которые ездили со мной на съемки картины в непальские Гималаи, – сказал Азиз Жамбакиев. – У них не было возможности приехать на мировую премьеру в Берлин, а мы с Мином пообещали показать им ее на большом экране. Заодно хотели пригласить на показ других наших друзей и коллег. Например, киноведа Гульнару Абикееву. У нее не получилось посмотреть фильм в Берлине и на Бишкекском кинофестивале, а ей очень хотелось увидеть его. Но в Алматы была не казахстанская премьера, а подчеркиваю, закрытый показ.

…В непальской горной деревне состоялась полиандрическая свадьба. Девушка Пема выходит замуж за троих братьев. Но по факту единственным ее мужем является только самый старший – Таши. Карма, средний брат, – монах, посвятил жизнь богу, а Дава, младший, еще учится в школе. Вскоре после свадьбы Таши отправляется в далекий город с торговым караваном. То, что она беременна, Пема узнает только после его отъезда. Деревня, она и в Гималаях деревня: пошли сплетни, что учитель местной школы, который приходит заниматься с двоечником Давой, и есть отец ребенка. Когда слухи дошли до Таши, он не захотел возвращаться домой. И тогда Пема вместе с монахом Кармой отправляется на его поиски в далекий и полный опасностей путь по Тибету…

«Шамбала» стала первой картиной из Непала, попавшей в основной конкурс 74-го Берлинского кинофестиваля. Затем она побывала на кинофестивале в Карловых Варах, на Втором Бишкекском МКФ, где была удостоена приза за операторскую работу. Сегодня фильм продолжает ездить по миру. В августе он будет показан на кинофестивале в Локарно (Швейцария) в самой значимой секции – «Пьяцца Гранде».

– Это крайне редкая практика, когда картина после мировой премье­ры, тем более европейской, попадает на этот фестиваль, но нас пригласили, когда мы еще находились в Берлине, – говорит Азиз Жамбакиев. – Прокатная судьба «Шамбалы», надеюсь, тоже сложится хорошо. Сейчас она продана в 140 стран. Осенью будет национальная премьера в Непале. Если картина заинтересует отечественных дистрибьюторов, то в Казахстане она тоже выйдет в прокат.

– Есть мнение, что авторское кино не вызывает интереса у казахстанского зрителя.

– Это, наверное, уже достаточно устаревшая информация. В тот день, когда у нас проходил закрытый показ, состоялась национальная премьера «Бауырына салу» – артхаусной картины Асхата Кучинчирекова. Поэтому не думаю, что такие фильмы в Казахстане как-то ограничиваются в правах. И не будем забывать, что «Шамбала» не имеет отношения к нашей стране, кроме того, что оператор, то есть я, из Казахстана. И вряд ли принадлежность этого фильма к жанру авторского кино как-то повлияет на прокат в Казахстане. Вопрос состоит только в том, насколько будут заинтересованы в ней дистрибьюторы, а для них, мы знаем, главным воп­росом является касса. И это, на мой взгляд, никак не связано с Законом «О кино», на несовершенства которого все любят ссылаться. Вопрос только в том, какое кино снимают наши режиссеры. Если его могут понять только профессионалы – киноведы, режиссеры и другие кинематографисты, тогда все вопросы нужно адресовать не зрителю, Министерству культуры и информации или Киноцентру (фонду кино), а непосредственно авторам. Для кого они снимают свое кино – для больших фестивалей и серьезных кинокритиков или все-таки для людей?

Мы с непальским кинорежиссером Мином Бахадуром Бамом сняли две совместные артхаусные картины. «Черная курица», первая наша работа, попала на престижнейший Венецианский фестиваль, получила огромное количество призов по всему миру и стала не только первой в истории непальского кинематографа картиной, получившей международное признание, но и также впервые за всю историю существования непальского кинематографа соб­рала самый большой бокс-офис у себя на родине. На наш фильм были очереди в кассу как в магазинах в «черную пятницу». Фильм посмотрели не только ценители искусства или вообще авторского кино, но и простые зрители – непальцы. При этом в местных кинотеатрах он шел не на непали – государственном языке Непала, а на одном из диалектов с субтитрами. Это свидетельство того, что мы снимали свое кино не для фестивалей и не для того, чтобы заработать деньги или еще что-то. Мы делали идущее от серд­ца искреннее кино. Мне кажется, это самое главное.

Профессионально и авторитетно

Закрытый показ картины, продолжительность которой составляет 2,6 часа, в Алма­ты шел с английскими субтит­рами.

Сергей Азимов,
кинорежиссер:

– Я бы назвал «Шамбалу», где быт стоит на грани этнографии, фильмом высокой художественной достоверности, хотя мне показалось, что фильм затянут. Временами смотрел картину уже не как зритель, а как профессионал. И мне показалось, что если убрать некоторые эпизоды, то и сюжет, и смысл картины выиграли бы. Но, возможно, такой взгляд у меня сложился из-за того, что, не зная английского языка, я улавливал только отдельные реплики. Поэтому мне полноценно оценивать картину сложновато, то есть я могу ошибаться. Но как зритель я вмес­те с тем погрузился в картину, отдельные эпизоды которой мне показались шедевральными. Это не говоря о потрясающей операторской работе, что не может не вызывать гордость за соотечественника – оператора Азиза Жамбакиева. А в целом замечательно, что состоялся такой, казалось бы, географически и культурно трудносоединимый творческий союз – непальский режиссер и казахстанский оператор. Но в кинематографе все возможно, потому что здесь есть один язык – язык кино. А в этой картине он прозвучал на высоком художественном уровне.

Лейла Ахинжанова,
кинодраматург:

– В день конкурсного показа «Шамбалы» в Берлине нам уже нужно было уезжать, а это то, ради чего я летела на 74-й Бер­линале. И вот сегодня произошла встреча с непальской «Шамбалой» в Алматы.

Два с лишним часа глубочайшей медитации, снимающей самые жесткие табу с самых реликтовых областей сознания. Я сказала Азизу (Жамбакиеву): вы сняли библию операторского искусства. Здесь – все! Можно снять реинкарнацию? Можно. Можно снять эрос и танатос? Можно. Можно снять сто пластов глубины одним планом? Можно. Женщина, три ее мужа и вся эта наша чертова программа жизни через объектив неимоверной камеры Азиза.

Гульнара Абикеева,
киновед:

– Удивительный медитативный фильм! Он мне чем-то напомнил и «Габбех» Мохсена Махмальбафа, и кинокартину «Весна, лето, осень, зима и снова весна» Ким Ки Дука, и «Снежного леопарда» Пема Цедена. Хотя нет, это абсолютно авторское кино, просто наполненное особой духовностью, поэтому возникают ассоциации с лучшими образцами такого кинематографа. Удивляют спокойствие и неторопливость авторов, впрочем, как и героев фильма. Это фильм – вызов, брошенный нашему спешащему миру.

Спасение мира требует спешки. Спасение души не терпит суеты.