Утилизационный побор – в утиль?
5848
Николай Веревочкин
В ворота дачного участка въехал потертый жизнью пикап, прозванный в народе «пирожковозом», и рупор мегафона разнес по окрестностям цель его приезда: «Черный металл принимаем, цветной металл принимаем! Аккумуляторы, радиаторы берем…»
Сосед, постоянно живущий на даче, прокомментировал его явление: «Все до ржавого гвоздя подобрал, а каждый день приезжает, хоть часы сверяй».
Но в это воскресенье часы нужно было сверять дважды. Следом за «пирожковозом» с той же целью въехал сильно побитый микроавтобус. Конкуренты встретились на узкой дачной улочке, и два водителя через громкоговорители долго выясняли, чья это территория и кому здесь нечего делать. Информационная война грозила перейти в горячую стадию.
Сосед, человек философского склада ума, спросил: «Объясни, зачем мне отдавать деньги за утилизационный сбор, если эти мужики готовы подраться из-за ржавого гвоздя?»
Не с моим умственным потенциалом отвечать на столь сложные вопросы. Я пожал плечами и развел руки.
Конечно, если бы сосед сформулировал вопрос чуть иначе: кому и для чего нужно собирать с граждан эту дань, смысл побора стал бы очевиден.
Раздутый до мошеннических размеров утилизационный сбор, несомненно, приносит кому-то большие и легкие деньги. Но при этом он делает беднее, скажем, фермера, удорожает сельхозпродукцию, а через повышенные цены проникает без спроса в карманы всех без исключения покупателей. В том числе и безлошадных земляков, которых утилизационный сбор вроде бы и не касается.
«Этот утилизационный побор давно пора отправить в утиль, – суровым голосом прокурора огласил приговор сосед, – как думаешь, отменят?»
«Должны», – отвечаю с долей сомнения.
«А вот я не уверен».
Его сомнения и переданы в нарисованной истории. И дело не столько в утилизационном сборе, сколько в противодействии тех, кого отрывают от кормушки. Среди любителей под благовидным предлогом надуть граждан в свою пользу есть большие мастера заболтать в долгих дискуссиях любую проблему, оставив все, как было прежде.
Но, надо думать, не в этот раз. В этот раз здравый смысл и справедливость, кажется, восторжествуют.
Сосед, постоянно живущий на даче, прокомментировал его явление: «Все до ржавого гвоздя подобрал, а каждый день приезжает, хоть часы сверяй».
Но в это воскресенье часы нужно было сверять дважды. Следом за «пирожковозом» с той же целью въехал сильно побитый микроавтобус. Конкуренты встретились на узкой дачной улочке, и два водителя через громкоговорители долго выясняли, чья это территория и кому здесь нечего делать. Информационная война грозила перейти в горячую стадию.
Сосед, человек философского склада ума, спросил: «Объясни, зачем мне отдавать деньги за утилизационный сбор, если эти мужики готовы подраться из-за ржавого гвоздя?»
Не с моим умственным потенциалом отвечать на столь сложные вопросы. Я пожал плечами и развел руки.
Конечно, если бы сосед сформулировал вопрос чуть иначе: кому и для чего нужно собирать с граждан эту дань, смысл побора стал бы очевиден.
Раздутый до мошеннических размеров утилизационный сбор, несомненно, приносит кому-то большие и легкие деньги. Но при этом он делает беднее, скажем, фермера, удорожает сельхозпродукцию, а через повышенные цены проникает без спроса в карманы всех без исключения покупателей. В том числе и безлошадных земляков, которых утилизационный сбор вроде бы и не касается.
«Этот утилизационный побор давно пора отправить в утиль, – суровым голосом прокурора огласил приговор сосед, – как думаешь, отменят?»
«Должны», – отвечаю с долей сомнения.
«А вот я не уверен».
Его сомнения и переданы в нарисованной истории. И дело не столько в утилизационном сборе, сколько в противодействии тех, кого отрывают от кормушки. Среди любителей под благовидным предлогом надуть граждан в свою пользу есть большие мастера заболтать в долгих дискуссиях любую проблему, оставив все, как было прежде.
Но, надо думать, не в этот раз. В этот раз здравый смысл и справедливость, кажется, восторжествуют.
