​Высокие технологии для здоровья

– Практика и опыт показывают, что мощности больницы недостаточны, – рассказывает Мади Бигалиев. – Особенно, это касается приемного отделения, реанимации, операционных блоков. Помещения маленькие, тесные. К примеру, в приемном отделении наблюдается постоянное столпотворение. За сутки через него проходит порядка двух с половиной сотен человек. Примерно половина из них подлежат госпитализации, остальным оказываем амбулаторную помощь и отправляем домой. К тому же ежедневно пациенты выписываются из больницы, что тоже добавляет массу неудобств.

– Такой наплыв людей связан с тем, что город заметно расширил свои границы?

– В Шымкенте сегодня под миллион жителей. Но мы оказываем медицинскую помощь не только горожанам, но и населению всей области. Речь о травматологической, челюстно-лицевой, урологической, нейрососудистой помощи. Операции на головном мозге, пищеводе, желудке, на периферических сосудах, гинекологические, травматологические, челюстно-лицевые – это наша обычная ежедневная работа. Порядка сорока операций делаем за день.

Теперь в нашей больнице есть биохимические анализаторы, современные рентген-аппараты, эндоскопическая техника, позволяющая за считанные минуты определить внутренние болезни. Многие обследования, процедуры и операции стали доступны южноказахстанцам в регионе, не надо теперь ехать в столицу и зарубежные клиники. У нас есть ангиографичес­кий центр, очень мощный по своему оснащению оборудованием и кадрами. Таких на всю страну только три, включая Астану, Алматы и Шымкент. Нейрохирургическая установка позволяет обследовать сосуды головного мозга, сердца, периферические сосуды. Естественно, что расширение спектра оказания медицинской помощи диктует необходимость увеличения площади больницы.

– Расширить клинику, судя по всему, поможет строительство нового корпуса. Что он из себя будет представлять?

– Это будет трехэтажное здание, где разместится современное просторное приемное отделение, в состав которого вой­дет служба диагностики со своими рентген-службами, лабораторией, отделениями эндоскопии. В отделении диагностики будет абсолютно все, включая аппараты МРТ и КТ, чтобы провести необходимые обследования и установить диагноз. Здесь же оборудуем экстренную операционную, в которой предусмотрено два блока. Больных никуда не надо будет везти, их тут же прооперируют, будь то травма или огнестрельное ранение. На втором этаже предусмотрены отделения реанимации, нейро- и инсультной реанимации.

Третий этаж отведем под операционные, разместив там шесть операционных залов. Каждый из них будет иметь узкую специализацию и соответствующее оснащение. Отдельно станем оперировать хирургических пациентов, урологических, нейрохирургических и так далее. Здесь также разместится отделение трансплантации, рассчитанное на 35 коек. Пересадка органов в Шымкенте – это мое детище, которое нуждается в дальнейшем развитии. Мы намерены продолжить осваивать два вида пересадки органов – печени и почек. И отдельная операционная со всем необходимым оснащением и медицинским оборудованием для этого просто необходима.

– Мади Хожаевич, оно уже есть в больнице или придется покупать заново?

– Сегодня клиника на 100% оснащена для проведения операций по пересадке органов. Это не мои слова, это мнение наших коллег из Беларуси и Кореи, Национального научного центра хирургии имени А. Сызганова, с которыми мы наладили тесные контакты и сотрудничество. Мы вплотную подошли к тому, чтобы поставить на поток трансплантацию органов в Шымкенте. На днях я обсуждал этот вопрос с акимом области Бейбутом Атамкуловым, который поддерживает такое направление развития и даже предлагает сделать на базе нашей больницы Центр трансплантации для юга.

– Такая потребность есть?

– Конечно, именно это и подвигло нас несколько лет назад начать осваивать новое направление в медицине. По статистике, из четырехсот больных, которые находятся на хроническом гемодиализе, порядка сорока человек могут перенести операцию по пересадке почек с учетом всех медицинских показаний. Около десятка человек в год нуждаются в пересадке печени. Примерно столько трансплантаций в год делают жители облас­ти в разных медицинских центрах, включая зарубежные. Не стоит забывать, что есть еще и пациенты, нуждающиеся в пересадке сердца. В Астане кардиохирург Юрий Пя за два года сделал 28 пересадок сердца, и это очень хороший темп. И я хочу, чтобы Южный Казахстан стал развитым регионом трансплантации органов. Опять-таки, если мы на высокий уровень поднимем пересадку органов, то все остальные службы тоже подтянутся. Справедливости ради отмечу, что они уже сейчас стали на голову выше. Это я ежедневно вижу на примере работы анестезиологов, лаборатории нашей клиники.

Трансплантология – это командная работа, один человек ничего не сделает. И моя задача готовить молодых специалистов, у них это, поверьте, хорошо получается. Я с радостью констатирую, что у молодых появился азарт, желание учиться и расти профессионально, осваивая новые приемы и методики. У нас мультибригада, в составе которой пять хирургов, включая меня, занимающихся пересадкой органов.

На нашем счету уже более полусотни операций по пересадке почек и три трансплантации печени. Каждый вторник мы проводим операцию по трансплантации органов от родственного донора.

Первые операции по пересадке почек мы делали совместно со специалистами из Кореи. Теперь это абсолютно самостоятельная работа, поставленная на поток. Точно также и с трансплантацией печени. Три первые операции были проведены с корейскими медиками. На декабрь запланирована пересадка печени вместе со специалистами Национального научного центра хирургии имени А. Сызганова. Это головной институт страны и они призваны оказывать помощь, а дальше, когда набьем руку, как в случае с пересадкой почек, мы будем эту службу развивать самостоятельно. Мы хорошо понимаем, что необходимо сделать, чтобы отправиться в автономное плавание. Сейчас для этого готовим кадры, отправляя врачей и медицинских сестер на стажировку в Астану и Алматы, Корею, Беларусь.

– У вас, действительно, грандиозные планы…

– А без этого сегодня нельзя, необходимо дальше развиваться, в том числе совершенствуя и экстренную службу, чтобы она была доступна и оперативна, чтобы карета «скорой помощи» приезжала к пациенту за 15 минут. В медицине существует правило «золотого часа», в течение которого оказанная медицинская помощь будет наиболее эффективной. В течение этого времени любой пациент должен быть доставлен в клинику, так что нам впору задуматься о пере­именовании больницы в Центр экстренной медицины с трансплантацией органов. И именно в таком направлении нам необходимо работать, тем более что материально-техническая база стремительно развивается и позволяет это сделать в ближайшей перспективе. Оснащенность клиники не подлежит никакому сравнению с тем, что было, к примеру, еще каких-то 5–7 лет назад.

По сути дела, мы и так сегодня являемся центром экстренной хирургии, принимая больных со всей области. Травматологических, нейрохирургических, урологических, инсультных пациентов везут сюда. А чтобы наладить скорость их доставки на территорию больницы, необходимо строить вертолетную площадку, как это принято в европейских странах. Это, к слову, тоже предложение акима области. И это не фантастика, а назревшая необходимость, и сейчас мы прорабатываем этот вопрос.

– Согласна, ведь та же трансплантация органов еще несколько лет назад казалась чем-то для нас далеким и невозможным. Теперь это привычно и для Шымкента…

– Когда мы заговорили о пересадке почек, нас многие считали мечтателями, даже в среде коллег-врачей. Но мы реализовали эту задачу. Уверен, что и трансплантацию печени поставим на поток, и вертолетная площадка у нас будет. И тогда пострадавших в дорожных авариях, пациентов с острыми формами болезней к нам будут оперативно доставлять в центр экстренной медицины. Нас в этом поддерживает и руководство области, и управление здравоохранения.

– Рабочие уже подняли стены третьего этажа нового корпуса. Когда предполагается завершение строительства?

– К концу следующего года. В бюджете области на завершение объекта предусмотрено 3,5 миллиарда тенге. Как видите, темпы работ отличные и все идет по плану. Сегодня меня беспокоит другой вопрос. Для дальнейшего развития трансплантации органов необходимо наладить трупное донорство. С родственными органами это делать проще, тем более на юге, где многодетные семьи и крепки родственные узы. Здесь несложно найти донора среди родственников. Мать всегда готова отдать свой орган сыну или дочери. Точно также брат готов спасти жизнь сестре и наоборот. Но это не является по большому счету решением проб­лемы, на одном только родственном донорстве мы далеко не уедем. Да и не совсем это правильно, спасая одного человека, ухудшать качество жизни другого.

Надо ставить на первый план трупную трансплантацию. Именно по этому пути идут во всем мире, забирая органы для пересадки нуждающимся, если у пациента наступает смерть мозга в результате аварии или какого-то заболевания. Необходимо забирать почки, печень, сердце, тем самым можно спасти жизнь четверых человек. К примеру, в Беларуси этот процесс отлажен, и во всех областных центрах идет забор органов у пациентов, у которых наступила смерть мозга. Они оперативно доставляются в Минск, а чтобы ускорить этот процесс, трансплантацию органов осваивают медики Бреста и Витебска.

Представить подобное в Южном Казахстане пока сложно. Мы даже боимся говорить на эту тему с родственниками подобных пациентов. Общество не готово, воспринимая буквально в штыки саму мысль о заборе органов. Мы ведем определенную разъяснительную работу среди жителей, стараясь изменить ментальность южан. Проводим «круглые столы», выступаем в средствах массовой информации, говорим о своей работе, знакомим с результатами операций и обозначаем перспективы развития трансплантологии. Я даже встречался с представителями духовенства. Кстати, все они «за», не видят в донорстве органов ничего предосудительного с точки зрения веры. Ни одна из религий не содержит запрета на пересадку органов. Я убежден, что активный трансферт высоких технологий в систему здравоохранения Южного Казахстана позволит повысить квалификацию местных кадров, поднять медицинскую помощь населению региона на более высокий уровень.