Жизнь на грани невозможного

Ономастическая комиссия Астаны на заседании от 3 августа 2023 года постановила одну из новых улиц столицы назвать его именем.

Патриотизм ученого, который прожил всего 36 лет, проявился в оставленном им интеллектуальном наследии – 15-томном академическом труде на стыке лингвистики, фольклористики, истории и исторической географии, а самое главное – по мифологии. Значимость для страны трудов Серикбола Кондыбая доказывают посвященные его научному наследию пять рес­публиканских и три международные научные конференции. Уже на первой из них, организованной в 2005 году Муратом Ауэзовым и другими культурологами, прозвучало предложение представить его посмертно к высокому званию «Халық Қаһарманы», чтобы действенно популяризировать беспримерный научный и гражданский подвиг Серикбола Кондыбая на всех уровнях образования.

– Слово «идеология» не популярно ни в одной стране мира, – говорит культуролог кандидат философских наук Зира Наурызбаева. – Считается, что ее навязывают людям, чтобы манипулировать ими. Но тем не менее молодому поколению всегда нужны нравственные ориентиры, или, выражаясь современным языком, ролевые модели. В этом плане Серикбол Кондыбай – уникальная личность. Когда Президент в ноябре 2022 года был с визитом в Мангистау, он говорил о том, что нужно развивать то направление науки, которое было начато им.

Сегодня мангистауские учителя используют творчество Серикбола Кондыбая на уроках истории, географии, казахского языка и литературы и даже начальной военной подготовки и труда. В его родном селе Шетпе открыт мемориальный музей. В других школах области тоже есть музеи на основе его интеллектуального наследия, иногда они расположены прямо в холле, но и экспонаты, и видео, которые можно посмот­реть на YouTube через QR-коды, дети собирают и делают сами.

Фактически основав казахскую мифо-лингвистическую научную школу и реконструировав многие полузабытые сюжеты, мотивы и образы казахской мифологии, Серикбол Кондыбай создал свою методологию исследования дописьменных периодов истории. Один из авторов академического десятитомника «История Казахстана» Талас Омарбеков считал, что первые два тома, посвященные древнейшему периоду Казахстана, опирались именно на концепции Серикбола Кондыбая, других письменных источников по этому периоду нет.

Кроме того, он создал метод нового осмысления казахского фольклора, обосновав научную идею о том, что духовная и идео­логическая основа Казахского ханства появилась за 100 лет до того, как оно было официально создано. В своей книге «Есен-Қазақ» Серикбол Кондыбай объясняет, что работа по переформатированию тюркской устной литературы, культуры в духе суфийского ислама шла в течение целого века, и это стало духовной основой Казахского ханства.

Судьба его словно хранила для великого научного подвига. Когда случились декабрьские события 1986 года, он был студентом первого курса КазГУ. Как и многие, пошел на площадь, где и был задержан. Он никогда не рассказывал, что происходило в СИЗО КГБ, где находился 10 дней. То, что он уцелел в те дни, было чудом. Представителей правоохранительных органов, участвовавших в подавлении декабрьского восстания, как правило, у нас зачастую показывают в негативном свете. Серикбол Кондыбай столкнулся с обратным – с человеческой порядочностью. На 10-й день следователь, который его допрашивал, сказал ему, что пока нет уголовного дела, он может позвонить кому-то из своих знакомых, желательно людей взрос­лых и авторитетных. Если они поручатся за него, то он отпустит его. Серикбол вспомнил про проживающего в столице земляка, известного врача-офтальмолога Турсына Утельбаева. Набрав его номер, объяснил ситуа­цию. И этот почти­ незнакомый человек, придя в СИЗО, поручился за него. По тем временам это тоже был подвиг: в обществе до сих пор бытует мнение, что старшее поколение, которое писало покаянные письма, предало молодежь.

После отсидки в следственном изоляторе Серикбола, разумеется, должны были отчислить из университета. Однако судьба продолжала хранить его для самого главного дела в его жизни. Весь географический факультет во главе с преподавателями написал ходатайство в ректорат с просьбой оставить талантливого студента. Одной из тех, кто боролся за студента Серикбола Кондыбая, была руководитель его дипломной работы, заведую­щая кафедрой геоморфологии Лариса Константиновна Веселова.

– Эти три абсолютно нетипичных для того времени поступка – со стороны следователя КГБ, дальнего родственника, возможно, спасшего ему жизнь, университетских товарищей и преподавателей – говорят о благородстве и высоте человеческого духа, – считает Зира Наурызбай. – Об этом нужно говорить и писать больше, чем о чернухе, на которую все так падки. Последнее, как утверждают антропологи, является эволюционным свойством человека – изначально, как и любое другое живое существо, обращать внимание на негативные сигналы. От того, что первобытный человек не замечал пения птиц или красоты цветущей магнолии, он много не терял. Но если пропускал запах или отдаленный рык леопарда, он мог погибнуть.

После окончания учебы – геогра­фического факультета КазГУ – его оставляли в аспирантуре, но он, самый младший сын в семье, посчитал, что должен быть рядом с матерью, и вернулся домой, в поселок Шетпе Мангистауской области. Работал в обществе охра­ны памятников и учителем географии в школе, продолжая при этом интересоваться историей. Кстати, темой своей дипломной работы Серикбол выбрал эстетику ландшафтов Мангистау, где рассматривал перспективы развития туризма в регионе. Для этого, считал он, нужно формировать имидж области.

^{Мама, Тарбия Кондыбай, рядом с бюстом сына около школы
им. Серикбола Кондыбая в Актау}

Однажды в сельской библиотеке ему на глаза попалась книга «Мифологический словарь». Так исследователь впервые столкнулся с такой наукой, как мифология, а поскольку сам он очень хорошо знал казахский фольклор и у него уже имелся список специфических казахских слов, имен и понятий, которые можно было рассматривать как мифологические, то решил взяться за написание словаря по этой теме. Однако школа отнимала много времени, на дворе стояли трудные 90-е, и неизвестно, когда бы он основательно взялся за эту работу, если бы не несчастье.

Серикболу было всего 27 лет, когда он получил тяжелую травму позвоночника (упал в темноте с железнодорожного моста). Врачи, называя ее несовместимой с жизнью, давали от силы год-два жизни, однако он прожил почти 10 лет. Будучи инвалидом первой группы, занимался на грани невозможного революционными гуманитарными исследованиями на стыке многих наук, не получая фактически никаких откликов от научного сообщества. Он писал, что в его книгах только 30% – его собственный вклад. «Остальные 60% – моей мамы, которая обеспечивает мое физическое существование, и сестры Балсулу – благодаря ей я поддерживаю связь с внешним миром. Она находит нужную литературу и технику, деньги на издание книг. 10% – другим людям. Среди них – Зира Наурызбаева и ее муж Таласбек Асемкулов. Я ведь даже сам сидеть не могу, меня надо приматывать к инвалидному креслу, работать могу только лежа вниз лицом».

Балсулу Кондыбай, его старшая сестра, при жизни Серикбола успела издать несколько его книг. Она рассказывает, что брат находился в состоянии громадной депрессии. Продлить ему жизнь могла только работа. До того несчастного случая, сделавшего Серикбола инвалидом, он уже успел написать уникальное пособие «Мангистау география­сы». Подал его на конкурс, но, как это у нас часто бывает, первое место получило пособие какого-то помощника акима области, а этот учебник, по которому сейчас учатся студенты казахстанских вузов, – второе.

– В поселке Шетпе Мангистауской области, где он жил, плохо работала даже телефонная связь, не говоря уже об Интернете, – вспоминает Зира Наурызбай. – Когда мы с мужем впервые о нем услышали, то думали, что он колясочник, но все оказалось гораздо сложнее. У него были сломаны позвонки, раздроблены тазобедренные кости, они не срастались, а раны не заживали. Из научной литературы у него было только то, что осталось в библиотеках с советских времен. В 90-е, когда он занимался своими исследованиями, многие из них закрывались, оптимизировались или приватизировались для использования в каких-то других целях, а книги просто выкидывали на свалку, где Балсулу и собирала их для брата. Со своей учительской зарплаты она откладывала деньги на покупку в алматинских книжных магазинах, включая букинистические, нужных брату книг, и выписывала все тогдашние газеты и журналы, где публиковались материалы про казахскую историю и фольклор. Доступа к зарубежной научной литературе в те годы (конец 90-х – начало нулевых) не было совсем, они тогда еще и на русский язык не переводились, но Серикбол зачастую писал так, будто популярные сейчас западные концепции были знакомы ему априори.

Еще при жизни ученого-самородка, обладавшего невероятным научным чутьем и даром предвидения, Балсулу Кондыбай надеялась, что, может быть, по совокупности его трудов Академия наук республики признает его работы, присвоив ему «всухую» звание кандидата наук. Однако ученые-историки отмахивались: зачем он берет глобальные темы, пусть сосредоточится на каких-то маленьких, местных.

Но у Серикбола было много и детальных исследований. В Институте геодезии она заказывала по его просьбе подробные топогра­фические карты разных районов Казахстана для исследования местных микротопонимов – названий ручьев, скал и так далее.

– Его личность для нашей молодежи могла бы стать лучшей ролевой моделью, – считает Зира Наурызбай. – Сейчас появилось много разоблачений Николая Островского, где говорится о том, что знаменитая книга «Как закалялась сталь» написана не им. Но тем не менее советская идеология преподносила и героя романа, и самого писателя так, что именно с таких, как они, надо делать жизнь. И они действительно стали нравственными ориентирами для тех, кто хотел прожить жизнь так, чтобы не жег позор за бесцельно прожитые годы. А здесь ничего не надо придумывать. Серикбол Кондыбай – реальный человек, совершивший и человеческий, и научный подвиг во имя людей.