Как Болонская система отразилась на сфере образования Казахстана
4220
Галия Шимырбаева
В 2010 году наша страна подписала Болонское соглашение, еще раньше мы перешли к единому национальному тестированию – ЕНТ. Представители высшей школы Казахстана считают, что первое из-за чрезмерно прямолинейного его применения привело к некоторым необратимым последствиям. Второе (ЕНТ), с одной стороны, заметно снизило коррупцию при поступлении в вузы, а с другой – заменило понимание заучиванием.
«Благими» намерениями...
Болонское соглашение, по мнению президента Казахской академии спорта и туризма Кайрата Закирьянова, больно ударило по спорту. Последний пример – выступления наших атлетов на олимпиадах. Объясняя причины неудач, он сообщил следующее.
– С тех пор как Казахстан подписал Болонское соглашение, в классификаторе специальностей высшего профессионального образования исчезла такая графа, как подготовка тренеров, остались только «учителя предметной специализации», – сказал он. – Загнав таким образом академию в это прокрустово ложе, нас лишили возможности готовить тренеров по всем без исключения видам спорта.
Между тем, по словам доктора физико-математических наук, академика Бирлеса Алиярова, Болонское соглашение является «рамочным», то есть его не обязательно выполнять дословно.
– В нем изначально указывалось, что его необходимо применять с учетом специфики страны, – говорит академик. – У Казахстана в момент его принятия было благое намерение – обеспечить доступ зарубежных коллег к результатам научных исследований, проведенных казахстанскими учеными. Сделать это, в частности, через публикации в известных журналах, называемых в простонародье «Скопус». Однако это привело казахстанцев к заметным финансовым потерям (за публикацию надо платить) и к длительным ожиданиям выхода материала – год и более.
Более эффективным путем для обеспечения желаемого доступа иностранных исследователей к работам казахстанцев и наоборот вполне может стать издание реферативных журналов на трех языках (казахском, русском и английском) по основным направлениям науки, мировой и казахстанской. Смею предполагать, что это попутно решит проблему с пресловутым показателем Хирша (количество публикаций и цитирований), так как облегчит доступ других исследователей к материалам казахстанцев.
Еще один нонсенс с «благими» намерениями – ускоренное освоение английского было поставлено выше знания будущего предмета исследования. В связи с этим представляется рациональным разделить это требование – иметь определенный уровень знания иностранного языка – на две категории. Для магистрантов и докторантов, желающих обучаться в последующем за пределами Казахстана, можно сохранить существующее требование, так как это станет для них языком обучения.
Но для тех, кто желает обучаться в Казахстане, требование к знанию иностранного языка можно «сдвинуть» до умения переводить требуемый материал на язык обучения (русский или казахский) с использованием цифровых переводчиков. Более того, представляется возможным введение обучения английскому языку в магистратуре с выпускным экзаменом. Алматинский университет энергетики и связи вводит это правило со следующего года, чтобы упростить поступление в докторантуру. В 2021 году оно оказалось практически сорванным (по крайней мере, по техническим специальностям) именно по этой причине – незнания иностранного языка.
Вызубрил, сдал, забыл
МОН РК в последние годы реализовало несколько удачных, как считает Бирлес Алияров, решений в сфере школьного и дошкольного обучения на основе государственно-частного партнерства.
– Одно из них – разрешение открывать частные детские сады – привело в некоторых регионах даже к конкурсу на право обучать детей, – продолжает академик. – Сейчас на юге республики происходит создание школ начальных классов. Это, возможно, позволит решить сразу несколько задач – разгрузит классы, поможет учителям с трудоустройством, а самое главное – конкурс между школами за детей повысит качество обучения.
Другое удачное решение, принятое МОН, – это резкое повышение оплаты труда, особенно квалифицированным учителям. Это подняло авторитет учительской профессии, и сейчас конкуренция среди поступающих в педагогические университеты выше, чем во многие технические вузы.
А теперь о самом главном. Следуя Болонскому соглашению, в Казахстане заменили вступительные экзамены в вузы на ЕНТ. Это отчасти помогло решить извечную беду – снизило коррупцию в «золотые» месяцы. Однако опыт его применения показал, что ЕНТ заменяет «понимание» на «запоминание» с «угадыванием».
Доктор физико-математических наук Нурлан Темиргалиев, дополняя академика, сказал следующее:
– Когда возникает ежегодный летний ажиотаж вокруг ЕНТ, являющегося, по сути, «образовательной пустышкой», то создается ощущение коллективного умопомешательства. Вместо систематических знаний по всем школьным предметам, должных стать пропуском в современный мир, школы дают какие-то ни к чему не пригодные, не развивающие логику и не показывающие уровень знаний «тестовые вопросы».
Вместо многотрудных занятий в школе и дома с усвоением до уровня подсознания фундаментальных основ мироздания и природы человека нужно овладеть всего лишь банальной «краткой информацией». Она не требует усилий для понимания, но полностью удовлетворяет ЕНТ-требования: вызубрил, сдал и забыл. То есть тесты проверяют не знания, а в лучшем случае – память, и то краткосрочную, поскольку студенты, получившие по факту высокие баллы, на практических занятиях подтвердить это не могут. И уверяю вас: даже при условии абсолютно точного выполнения всех правил проведения ЕНТ высшие баллы никак не означают получение среднего образования по содержанию «энциклопедического уровня» и подготовленность к получению высшего образования по содержанию «профессионального».
Есть ли выход из сложившейся «аварийной», как считает Нурлан Темиргалиев, ситуации, которая сложилась в сфере казахстанского образования?
– Более полной оценкой уровня знаний учащегося может стать, на мой взгляд, ежечетвертное проведение письменных контрольных экзаменов по всем предметам в последних двух классах школы (10-м и 11-м) и признание этих оценок вместо ЕНТ, – считает Бирлес Алияров. – Это только повысит и авторитет, и ответственность учителей за качество знаний. И еще: полученные именно таким образом оценки определят, по сути, склонность учащегося к гуманитарным или естественным и техническим наукам.
«Благими» намерениями...
Болонское соглашение, по мнению президента Казахской академии спорта и туризма Кайрата Закирьянова, больно ударило по спорту. Последний пример – выступления наших атлетов на олимпиадах. Объясняя причины неудач, он сообщил следующее.
– С тех пор как Казахстан подписал Болонское соглашение, в классификаторе специальностей высшего профессионального образования исчезла такая графа, как подготовка тренеров, остались только «учителя предметной специализации», – сказал он. – Загнав таким образом академию в это прокрустово ложе, нас лишили возможности готовить тренеров по всем без исключения видам спорта.
Между тем, по словам доктора физико-математических наук, академика Бирлеса Алиярова, Болонское соглашение является «рамочным», то есть его не обязательно выполнять дословно.
– В нем изначально указывалось, что его необходимо применять с учетом специфики страны, – говорит академик. – У Казахстана в момент его принятия было благое намерение – обеспечить доступ зарубежных коллег к результатам научных исследований, проведенных казахстанскими учеными. Сделать это, в частности, через публикации в известных журналах, называемых в простонародье «Скопус». Однако это привело казахстанцев к заметным финансовым потерям (за публикацию надо платить) и к длительным ожиданиям выхода материала – год и более.
Более эффективным путем для обеспечения желаемого доступа иностранных исследователей к работам казахстанцев и наоборот вполне может стать издание реферативных журналов на трех языках (казахском, русском и английском) по основным направлениям науки, мировой и казахстанской. Смею предполагать, что это попутно решит проблему с пресловутым показателем Хирша (количество публикаций и цитирований), так как облегчит доступ других исследователей к материалам казахстанцев.
Еще один нонсенс с «благими» намерениями – ускоренное освоение английского было поставлено выше знания будущего предмета исследования. В связи с этим представляется рациональным разделить это требование – иметь определенный уровень знания иностранного языка – на две категории. Для магистрантов и докторантов, желающих обучаться в последующем за пределами Казахстана, можно сохранить существующее требование, так как это станет для них языком обучения.
Но для тех, кто желает обучаться в Казахстане, требование к знанию иностранного языка можно «сдвинуть» до умения переводить требуемый материал на язык обучения (русский или казахский) с использованием цифровых переводчиков. Более того, представляется возможным введение обучения английскому языку в магистратуре с выпускным экзаменом. Алматинский университет энергетики и связи вводит это правило со следующего года, чтобы упростить поступление в докторантуру. В 2021 году оно оказалось практически сорванным (по крайней мере, по техническим специальностям) именно по этой причине – незнания иностранного языка.
Вызубрил, сдал, забыл
МОН РК в последние годы реализовало несколько удачных, как считает Бирлес Алияров, решений в сфере школьного и дошкольного обучения на основе государственно-частного партнерства.
– Одно из них – разрешение открывать частные детские сады – привело в некоторых регионах даже к конкурсу на право обучать детей, – продолжает академик. – Сейчас на юге республики происходит создание школ начальных классов. Это, возможно, позволит решить сразу несколько задач – разгрузит классы, поможет учителям с трудоустройством, а самое главное – конкурс между школами за детей повысит качество обучения.
Другое удачное решение, принятое МОН, – это резкое повышение оплаты труда, особенно квалифицированным учителям. Это подняло авторитет учительской профессии, и сейчас конкуренция среди поступающих в педагогические университеты выше, чем во многие технические вузы.
А теперь о самом главном. Следуя Болонскому соглашению, в Казахстане заменили вступительные экзамены в вузы на ЕНТ. Это отчасти помогло решить извечную беду – снизило коррупцию в «золотые» месяцы. Однако опыт его применения показал, что ЕНТ заменяет «понимание» на «запоминание» с «угадыванием».
Доктор физико-математических наук Нурлан Темиргалиев, дополняя академика, сказал следующее:
– Когда возникает ежегодный летний ажиотаж вокруг ЕНТ, являющегося, по сути, «образовательной пустышкой», то создается ощущение коллективного умопомешательства. Вместо систематических знаний по всем школьным предметам, должных стать пропуском в современный мир, школы дают какие-то ни к чему не пригодные, не развивающие логику и не показывающие уровень знаний «тестовые вопросы».
Вместо многотрудных занятий в школе и дома с усвоением до уровня подсознания фундаментальных основ мироздания и природы человека нужно овладеть всего лишь банальной «краткой информацией». Она не требует усилий для понимания, но полностью удовлетворяет ЕНТ-требования: вызубрил, сдал и забыл. То есть тесты проверяют не знания, а в лучшем случае – память, и то краткосрочную, поскольку студенты, получившие по факту высокие баллы, на практических занятиях подтвердить это не могут. И уверяю вас: даже при условии абсолютно точного выполнения всех правил проведения ЕНТ высшие баллы никак не означают получение среднего образования по содержанию «энциклопедического уровня» и подготовленность к получению высшего образования по содержанию «профессионального».
Есть ли выход из сложившейся «аварийной», как считает Нурлан Темиргалиев, ситуации, которая сложилась в сфере казахстанского образования?
– Более полной оценкой уровня знаний учащегося может стать, на мой взгляд, ежечетвертное проведение письменных контрольных экзаменов по всем предметам в последних двух классах школы (10-м и 11-м) и признание этих оценок вместо ЕНТ, – считает Бирлес Алияров. – Это только повысит и авторитет, и ответственность учителей за качество знаний. И еще: полученные именно таким образом оценки определят, по сути, склонность учащегося к гуманитарным или естественным и техническим наукам.
