Павлодарцы за сутки собрали миллионы на квартиру для тяжелобольной женщины, чтобы трое ее детей не попали в детский дом ни при каких обстоятельствах.

В информационном пространстве Павлодара это событие своей общечеловеческой значимостью отодвинуло на второй план все происходящее в стране. Судьба этой обычной семьи буквально разгорячила холодный город – боль, бессилие, отчаяние, несправедливость, нелепость, злость: павлодарцы испытали разные чувства, но только не равнодушие. Равнодушия здесь хватало до огласки…

О ситуации 33-летней Анастасии Ставковой рассказали волонтеры, к которым обратились за помощью родные женщины. Настя угасает – у нее рак четвертой стадии, и если до нового года женщина хоть и с трудом, но двигалась, то 2 января, проснувшись и встав, как обычно, с кровати, она упала. С тех пор она не поднимается и практически не ест.

У Насти трое детей – 5, 10 и 13 лет, живут на съемной квартире вместе с бабушкой – мамой Анастасии. Бабушка, по сути, единственный кормилец – получает пенсию и подрабатывает техничкой. В общем, проблем, как у всех, предостаточно… Только вот сил не осталось.

«Прошу помощи мне и моим детям в связи с моим заболеванием и моим бессилием что-то встать и сделать», – очень короткое видеообращение к павлодарцам от Насти разместили на своей странице волонтеры объединения Vita. Жуткие кадры – молодая, но невероятно изможденная, умираю­щая женщина…

Волонтеры рассказали, что нужен трамадол для обезболивания, что скопился долг в 200 тыс. за аренду, не помешает определенная одежда для детей. И главное, необходимо, чтобы наконец-то приехал онколог и Насте зафиксировали четвертую стадию рака (по документам вроде все еще вторая), присвоили первую группу инвалидности, тогда будут выдавать бесплатно подгузники и полагаю­щиеся пособия.

Уже после первого поста волонтеров сразу же откликнулись горожане – начали приносить лекарства, памперсы, вещи, продукты. И конечно, чем больше информации выдавали общественники, тем больше вопросов возникало у людей.

Где все время были врачи и соц­службы? Что будет с детьми, когда их мамы не станет? И этот самый болезненный вопрос, с одной стороны, вызывал возмущение одних, мол, человек еще дышит, зачем вы говорите о смерти. А с другой стороны, заставил мобилизоваться тех, кто, не оставляя надежды, все-таки смотрит на мир без розовых очков.

Не будет своего жилья у семьи – не будет даже шанса, что опекуном детей станет бабушка-пенсионерка. И времени на раздумья нет, и на лирику, и на тонкие материи. И потому волонтеры, которые прежде занимались в первую очередь поиском людей, впервые объявили сбор.

За день – 4 млн, менее чем за сутки – 8 млн. Потом уже 11… И вот уже ищут для покупки квартиру – в определенном квадрате улиц, чтобы ребятам было удобно ходить в свою школу, посещать привычные тренировки. Волонтеры не медлят – действовать нужно реально быстро, они боятся затянуть даже на неделю…
А ситуация-то затягивалась не один день. Диагноз первоначально поставили в январе 2019-го, было лечение, но все-таки болезнь побеж­дает – рецидив и падение в пропасть. Анастасия стоит в очереди на жилье уже много лет, но впереди по-прежнему больше 1 300 человек. Так что это тот случай, когда радуешься существованию соцсетей. Благодаря этому инструменту народ решил проблему, которую не смогло решить государство.

Государство, кстати, тоже на резонанс среагировало. Аким Павлодара Асайын Байханов, активно ведущий аккаунт в Instagram, сообщил, что Анастасии выплачена единовременная социальная помощь как лицу со значимым заболеванием в размере 10 МРП (30 630 тенге), назначен социальный работник по уходу на дому, который будет приходить три раза в неделю, сформировано заявление на получение АСП (ежемесячная выплата составит 74 858 тенге).

Управление здравоохранения направило врача для переосвидетельствования группы инвалиднос­ти, а также закрепило мобильную группу хосписа для ежедневного обслуживания пациентки.

Школой № 43, где обучаются старшие дети Анастасии, предос­тавлен нетбук для прохождения дистанционного обучения и подключен доступ к Интернету.
Хорошо, что все это сделано. Плохо, что это сделано так поздно!

В этом-то и есть весь ужас ситуа­ции – случай не первый, в некоторой степени типичный, когда происходит сбой системы. Той системы, которая на бумаге работает идеально, а в жизни дает сбои один за одним.

И все вроде бы даже объяснимо. Семья хорошая, не скандальная, поэтому в школе и по месту жительства на детей не было жалоб. Оказывается, еще в сентябре врачи установили 4-ю стадию болезни, а в октябре, по данным облздрава, было выдано заключение ВКК на оформление инвалидности в поликлинике по месту жительства.

Да, видимо, сил, знаний и нас­тырности где-то не хватило маме Насти, чтобы решить какие-то бюрократические процедуры (у нас ведь нередко это можно преодолеть лишь криком, что умеют не все). А знающие люди не помогли, не подсказали. А от хосписа Настя отказалась, чтобы все время, что ей осталось, побыть с детьми…

Пусть это прозвучит наивно, но хочется верить, что эта резонансная трагическая ситуация все-таки поправит нашу часто сбивающуюся систему. Любой сбой поправим, если постараться.

Помните, как у Хемингуэя? «Человек уезжает, и это может оказаться непоправимым. Хлопает дверью, и это тоже бывает непоправимо. Любое предательство непоправимо. Подлость непоправима. Вероломство непоправимо. Нет, это все пустой разговор. По-настоя­щему непоправима только смерть…»