В казахской лошади сохранилась дикая кровь

– Даурен Алдамжарович, расскажите, пожалуйста, что на сегодняшний день представляет собой отечественная отрасль коневодства?

– Начну с того, что, по данным историков, накануне ХХ века численность лошадей на территории нашей страны достигала более чем шести миллионов голов. К этой цифре я обращаюсь не случайно. В Казахстане имеется примерно 180 миллионов гектаров пастбищ и сенокосов. Из них порядка 80–90 мил­лионов гектаров не осваивается.

Как мы все знаем, в нашей истории были годы голода, коллективизации, Великой Отечественной войны. Затем пришло время освоения целинных земель, совхозов, перестройки, «лихих» девяностых... Все это тяжелым бременем легло на отрасль. Напомню: на заре советской власти лошадь была отнесена к «кулацким» средствам производства.

Позднее лошадей как тягловую силу сменили тракторы и автомашины. Принижалось значение коневодства и в годы освоения целины. В результате к концу восьмидесятых – началу девяностых в Казахстане осталось лишь около 800 тысяч голов лошадей, хотя казахская степь, повторюсь, позволяет содержать до шести миллионов голов.

В настоящее время продуктивное коневодство республики представлено несколькими породами лошадей. Исконная казахская описана еще ученым-исследователем Юрием Барминцевым и разделена на несколько типов-отродий. Говоря об этой породе, не мешает сделать небольшой экскурс в историю ее становления и разведения.

Казахская порода лошадей сформировалась на территории Казахстана очень давно. Многовековой естественный отбор под влиянием сурового климата при экстенсивном ведении табунного коневодства, а также искусственный отбор, отвечающий требованиям к животному в кочевом хозяйстве, были главными факторами ее создания.

Массив этих лошадей весьма неоднороден. Объясняется это, прежде всего, различием природных условий на территории Казахстана и неоднородной степенью влияния других пород. Профессор Юрий Барминцев выделял несколько основных отродий. В основу их деления положены особенности телосложения и характер продуктивности. Эти качества объяснены единообразием происхождения и похожестью условий разведения и использования.

При всем разнообразии типов казахским лошадям свойственны общие признаки: высокая приспособленность к пастбищному содержанию во все времена года (включая сухое жаркое лето и суровую зиму), выносливость в работе и низкорослость.

В числе типов казахской породы – найманский, который приспособлен к высокогорьям. Эти лошади обитают и привычно чувствуют себя на высоте трех – трех с половиной тысяч метров над уровнем моря. Географически это Тарбагатайские горы и Джунгарское Алатау.

Чистого найманского типа осталось мало, он сохранился в отдельных «гнез­дах» названных географических местностей.

К пустынной, маловодной среде приспособлен известный тип лошадей адай. Они находятся преимущественно в Мангистауской и двух пустынных районах Атырауской области. Другие породы там не выживают. Есть семиреченский тип, разводимый в одноименном регионе Казахстана. На юге страны – аулетинский тип. По своему кровяному составу эти два типа лошадей близки к среднеазиатским породам – ахалтекинцам и карабаирам.

Кроме этого, есть самостоятельная мугалджарская порода, утвержденная уже в эпоху независимого Казахстана – в 1998 году. Она представляет собой отселекционированную породу лошадей жабе и превосходит ее по некоторым показателям. Кроме того, в Западно-Казахстанской области в 1976-м была выведена кушумская порода лошадей.

В годы Великой Отечественной войны и в последующий период она предна­значалась для кавалерийских частей как верховая и упряжная лошадь для обозов. Но когда в 1954-м кавалерийские части упразднили как род войск, эта порода оказалась никому не нужна. Поэтому ученые вынуждены были вновь провести с ней селекционно-племенную работу и усилить ее мясомолочные показатели.

Кстати, в крови лошадей кушумской породы присутствует кровь ганноверов, тракенов, английских чистокровных, дончаков. Но при этом, как я уже говорил, основу составили казахские жабе.

Особенность кушумской состоит в том, что при всей своей массивности лошади этой породы не всегда выдерживают суровый климат, тебеневку, нуждаются в подкормке. К примеру, в Карагандинской области они не выживают. Знаю примеры, когда их туда привозили и пытались разводить, но... ничего вышло.

Дело в том, что в крови этих лошадей есть кровь заводских, преимущественно европейских пород, которые содержатся в конюшнях. В условиях степи кобылы не донашивают жеребят, в общем, достаточно много проблем.

– В ноябре минувшего года Глава государства в ходе посещения Мангистауской области дал высокую оценку лошади адай и поручил принять меры по научному признанию и разведению ее в качестве племенного поголовья. Хотелось бы об этих лошадях узнать подробнее...

– В настоящее время в Мангис­тау адайских лошадей насчитывается около 116 тысяч голов. Это животное – гордость региона.

Адайский тип был выведен почти два века назад на западе Казахстана путем улучшения казахской лошади туркменскими породами и практически без изменений дошел до наших дней. Основным ареалом являются пустынные степи между Каспием и Аралом.

Считается, что свое название порода получила от известного в истории Средней Азии воинственного казахского рода Адай. На протяжении многих лет эта лошадь сопровождала адайцев: и в сложных кочевьях по засушливым степям, и в схватках с врагами. Именно поэтому местные коневоды особенно ценят эту породу.

Первые записи об адайской лошади были зафиксированы в летописях Российской империи. Там она фигурирует под названием «киргизский аргамак». В частности, в них рассказывается история спасения оренбургского казака, за ночь преодолевшего две сотни километров верхом на адайской лошади.

Характерное для полуострова знойное лето, суровая зима, пыльные бури и вет­ры сделали из адайской лошади одну из самых выносливых пород в мире. Известно, что она способна обходиться без воды несколько суток и питаться очень жесткой травой. Копыта ее приспособлены к местной каменистой почве.

Эти лошади хорошо адаптированы к жаркому климату и табунному содержанию: они практически круглый год пасутся в степи под присмотром табунщиков.

Внешность адайских лошадей, особенно на фоне арабских и английских скакунов, выглядит довольно скромно: заметно удлиненная шея, прямая, но слегка покатая к переду и короткая спина и, что часто бросается в глаза, высота в холке редко поднимается выше 150 сантиметров. Однако лошадь намного выносливее и сильнее своих «коллег». Этому способствуют хорошо выраженная мускулатура и глубокая широкая грудь.

Удлиненные, сухие и стройные ноги с прекрасно развитыми сухожилиями позволяют адайской лошади совершать переходы на дальние расстояния. На марафонских дистанциях, по словам специалистов, у адайских лошадей открывается второе дыхание. Поэтому адайские аргамаки легко преодолевают от 80 до 160 километров и побеж­дают в международных пробегах. К слову, именно победы на международных соревнованиях во Франции, Кыргызстане и России позволили коневодам популяризировать некогда малоизученную и малоизвестную за рубежом породу.

Чистопородное разведение адайской лошади позволило при помощи селекции желательных признаков добиться существенных результатов в условиях пастбищного содержания. В настоящее время в Мангистауской области числится 539 коневодческих хозяйств с 119,6 тысячами голов.

Казахи исконно разводили лошадей для мяса и молока. При этом кочевой народ никогда не готовил для них запасы кормов, лошади выживали на подножном корме круглый год. Однако в зимние месяцы в Казахстане выпадают большие снега, накрывающие пастбища. При этом из-за оттепелей образуется ледяная корка, иногда в несколько слоев, что становится преградой при тебеневке лошадей, то есть добыче ими травы под снегом.

Разбить корку можно только табуну, в одиночку лошадь пробиться к траве не сможет. Даже для нескольких голов молодняка тебеневка окажется не под силу.

Есть описание джута (бескормицы), сделанное одним из русских офицеров в XIX веке в Букеевской орде. Тогда было потеряно 70% всего скота. К слову, представление о том, что для казахской лошади корма заготавливать не нужно, сохранилось до наших времен. В центральных регионах республики считается, что лошадь сама добудет себе корм, поэтому особых запасов сена, фуража или комбикормов не делается.

– Кто сегодня в Казахстане занимается коневодством как бизнесом?

– Людей, его представляющих, я условно разделяю на три группы. Первая – потомственные коневоды, дети и внуки тех, кто еще в советские годы работали табунщиками. Да, они имеют определенное поголовье лошадей, но большого развития их бизнес не получает. Поэтому в общей сложности чис­ленность этой группы занимает лишь пятую часть от сообщества коневодов.

Вторая группа – бизнесмены, которые, заработав хорошие деньги в 90-х – начале «нулевых» годов, решили вложиться в коневодство.

Однако их ошибкой было думать, что достаточно только закупить табун коней. Дальше они сами будут гулять по степи, размножаться и приносить прибыль... На самом деле все оказалось сложнее, ожидаемых доходов лошади не принес­ли. И теперь этот бизнес – как чемодан без ручки. Нести его неудобно и трудно, а выбросить жалко…

Наконец, третья группа коневодов – молодые ребята 30–40 лет, которые приходят в этот бизнес сознательно. Их отличие от первых и вторых в том, что они стараются прибегать к советам ученых, опытных практиков и на данной основе развивать бизнес.

Однако их беда в том, что они как бизнесмены привыкли контро­лировать свой бизнес. При этом сами живут в городах и, чтобы осуществлять конт­роль, приближают табуны к себе на расстояние пригородных поселков, а то и предместий.

Наблюдается картина, когда коневоды с табунами «жмутся» к городам, в результате чего происходят конфликты с фермерами-растениеводами. Такие факты имеют место близ Караганды, Астаны, где случаются потравы лошадьми засеянных полей. Этих проблем можно было бы избежать, если вести речь о развитии именно табунного коневодства, которое по определению не должно быть привязано к городам и другим населенным пунктам.

– Конина и кумыс признаны продуктами очень полезными для человеческого организма. Как обстоят дела с их производством и потреблением в Казахстане?

– Согласно официальным статистическим данным, в Казахстане на человека в год потреб­ляется мяса (всех видов) до 45 килограммов, хотя норма – 78,4. Непосредственно конина в этом объеме должна занимать 15,5 килограмма.

Фактически же казахстанцы съедают в течение года лишь 7,1 килограмма конины, то есть это мясо занимает в их меню в два раза меньший объем, чем это рекомендовано медиками.

Кобыльего молока – кумыса – в нашей стране за 2022 год было произведено примерно 28 тысяч тонн. Если поделить эту цифру на численность народонаселения страны, то на каждого казахстанца придется всего по 1,5 литра.

При этом годовая рекомендованная норма потребления кумыса на каждого казахстанца – 15,5 литра. Таким образом, мы в десять раз меньше, чем требуется для подержания своего физиологического состояния, пьем кобыльего молока.

– Что следует предпринять, чтобы улучшить сложившуюся ситуацию?

– Будет ошибкой думать: мол, если мы нарастим поголовье лошадей в стране, скажем, до пяти миллионов голов, то успешно решим названные выше проблемы и станем больше потреб­лять конины и кумыса. Дело в том, что во всей нашей коневодческой отрасли сложилась неправильная структура табунов. Объясню...

Удельный вес конематок в них составляет лишь 30%. Вся остальная часть табуна – молодняк разных возрастов, мерины, жеребцы. Чтобы численность поголовья неуклонно росла, конематок в табуне должно быть не менее 60–70%.

Еще одна проблема – некондиционность конского мяса. К примеру, выбрать упитанную лошадь на мясо можно в цент­ральных регионах страны. В осеннее время практически все лошади в табунах здесь имеют отличную упитанность. Этот показатель немного снижается зимой, весной и летом.

Много труднее с названным выбором в южных областях: в выпасающихся табунах лошади не упитаны, и найти кондиционное животное почти невозможно.

Из-за ограниченности пастбищных угодий летом животные находятся в горах либо в пустынной местности. Кроме того, лошади южных регионов имеют значительную помесь с верховыми породами, плохо накапливают жир и массу тела. Поэтому здесь лошадей всегда откармливают не менее двух месяцев.

Как заставить владельца подсобного хозяйства держать больше кобыл? Одним из стимулов могут стать субсидии. В отрасли коневодства они в настоящее время выделяются на производство кобыльего молока, мяса, покупку племенных жеребцов.

Мы, ученые, предлагаем также выплачивать субсидии за конематку с жеребенком. Если это произойдет, то владельцы будут заинтересованы в увеличении числа конематок. В результате в течение нескольких лет сможем изменить структуру табунов, довести маточное поголовье в них до требуемых 50–60%.

В настоящее время в хозяйствах стараются держать молодняк подольше, чтобы затем дороже продать. Однако статистика говорит: до возраста одного года доживает только 80% жеребят. До двух лет – 70%, трех – 50%. То есть выгоднее продать годовалый молодняк. Еще необходимо налаживать работу откормочных площадок. У нас туша лошади весит примерно 154 килограмма. По европейским стандартам, этот показатель должен быть не менее двух центнеров. По этой причине мы не можем выйти на внешний рынок с экспортом конины.

Доводилось разговаривать с владельцами колбасных заводов Италии. В этой стране они имеют 100–200-летние традиции. Выяснилось, что в итальянских колбасах порядка 30% занимает конина. Она завозится из дальних латиноамериканских и других стран. В то же время европейцам очень интересно наше степное, экологически чистое мясо. Но у него нет нужной кондиции. Им невыгодны мелкие туши.

– То есть Казахстану очень важно развивать коневодство в выверенном и согласованном с наукой направлении?

– В науке существует термин «точка плавления» – температура, при которой пища в организме человека может расщепляться. Для баранины – это 41–43 градуса. Казахи говорят: «қой еті – таң атқанша» – «баранина – до утра». Это означает, что съеденное вечером мясо будет перевариваться до рассвета, столько времени потребуется желудку человека для освоения пищи.

Меньше показатель у говядины – 38–39 градусов, то есть он близок температуре тела человека, и, соответственно, меньше времени уходит на освоение пищи.

Теперь обратимся к «точке плавления» конины. Названный показатель для нее всего 28–29 градусов, меньше температуры тела человека. Если взять в руки кусочек конского жира, то он нач­нет плавиться. Казахи говорят: «жылқы еті – жатқанша» – «конина – до отхода ко сну». Если вам выпало съесть на ужин конину, то до времени сна она уже переварится. Таким образом, конина для человека – легкий, предпочтительный продукт.

Полезные свойства кумыса известны всему миру, и о них можно говорить бесконечно. Пандемия коронавируса породила бум на кобылье молоко, которое восстанавливает иммунитет человека. Вокруг крупных городов стали появляться небольшие кумысные фермы. Мы, ученые, помогали предпринимателям налаживать машинное доение кобыл. Даем свои рекомендации и сейчас.

– В чем уникальность казахской породы лошадей?

– Она в том, что наши жабе спокойно переносят температуры от –40 до +40 градусов. Не знаю ни одного животного, которое способно выжить в таком диапазоне. Белый медведь живет во льдах при низких температурах, но если его поместить в +40, он сразу умрет. Или того же слона, который живет в Африке при +50. Наша зима для него будет убийственна.

Такая выживаемость казахской лошади объясняется наличием в ее крови гена диких скакунов. Он уже отсутствует у туркменской, арабской и других чистокровных верховых лошадей.

У нас он сохранился благодаря тому, что еще в XV веке в казахской степи гуляли совершенно дикие табуны коней. Они стихийно смешивались с одомашненными лошадьми и передавали им свой дикий ген. Однако следует сказать, что ген этот присутствует не у всех наших лошадей, а только у определенной части.

Перед наукой стоит задача – выявить лошадей с наличием дикого гена и собрать в отдельный табун. И сохранить его для потомков.