​Феерия от «Астана Балет». Продолжение следует…

Шедевра новое прочтение

Балет «Вальпургиева ночь» в постановке известного хореографа Георгия Ковтуна – не только яркая хореография, но и поражаю­щая воображение сценография.

Сказочная история, придуманная режиссером специально для театра «Астана Балет», захватывает с первых минут утонченным артистизмом и вихревыми танцами. На глазах зрителей оживают мифы и легенды Древней Греции.

Земля – цветущий сад, где прекрас­но себя чувствуют нимфы и фиады, сатиры, вакхи и вакханки. А зачинщицей буйного веселья становится богиня земледелия Деметра в исполнении Дилары Шомаевой, устраивающая праздник в честь бога виноделия Диониса, с ролью которого успешно справляется Сундет Султанов. Не менее впечатляющ и бог плодородия Загрей – Фархад Буриев.

Головокружительные танцы, воспевающие любовь, полны то бурной страсти, то любовного томления. Все беззаботно резвятся, не ведая земных печалей. Радость захлестывает, перерастая в стремительный поток неудержимой пляски. Праздничный шабаш, когда «по праву кутерьма, и сходит целый свет с ума», заводит танцующих так, что и зрителям хочется пуститься в пляс.

Они ужасны и прекрасны одновременно – эти вырвавшиеся из мифического далека очаровательные нимфы и пугающе страшные сатиры. На подлинность картинки работают и сложные костюмы, грим, парики и маски. Легче всего в этой вакханалии, пожалуй, купидончикам, которые только знай себе машут крылышками, резвятся, перепрыгивая друг через друга, да постреливают из луков.

Кстати, об ангелочках-купидонах и свите Диониса. Роли этих очаровашек доверены ученикам Казахской национальной академии хореографии, которые впервые вышли на сцену. И не просто на сцену попали, а прямо в Древнюю Грецию, в мир мифов.

Говоря о «Вальпургиевой ночи», следует отметить, что первоначально это была лишь вставка, которую Шарль Гуно включил в оперу «Фауст», делая ее вторую редакцию. Впервые «Вальпургиевая ночь» – как самостоятельное произведение – была показана на сцене Парижской оперы в 1869 году. И с тех пор превратилась в одноактный балет, ставший шедевром мирового балетного искусства.

Разрешите представить...

Команде, работавшей над спектаклем, не привыкать держать экзамен перед почтенной публикой. И тем не менее каждый заслуживает особого представления. Прежде всего это балетмейстер и режиссер Георгий Ковтун, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, народный артист Республики Татарстан, доцент Санкт-Петербургской консерватории им. Н. Римского-Корсакова. В творческой копилке Георгия Ковтуна более 300 постановок на российских и зарубежных сценах. Ему подвластны также цирк, кино, балет на льду. Он с успехом проявил себя в драме, мюзикле, опере, оперетте, в работе на телевидении. Основная его должность сейчас – хореограф Санкт-Петербургского театра оперы и балета им. М. Мусоргского (Михайловский театр).

Немало заслуг и у художника по костюмам, заслуженного художника России Ирины Сафроновой – одной из основателей Петербургской школы моделирования костюма, разработавшей собственную концепцию балетного костюма. Ею были созданы театральные кос­тюмы к балетным спектаклям в Санкт-Петербургском государственном академическом театре оперы и балета, художник принимала участие в постановке спектаклей во многих городах России и за рубежом. Работы Сафроновой были показаны в России, Финляндии, Италии, США и других странах. Более 40 лет Ирина Сафронова преподает в Санкт-Петербургском государственном университете промышленных технологий и дизайна.

Известна в театральном мире и художник-сценограф Ирина Долгова – главный художник Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии. Она лау­реат премии ЮНЕСКО, в прошлом году отмечена специальным призом экспертного совета Высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» за успешное синтетическое воплощение действенного и пространственного замысла в спектакле «Пикник на обочине» (Театр «За Черной речкой») совместно с режиссером Андреем Корионовым.

Особая роль в спектакле «Вальпургиева ночь» и у художника CGDesign Дмитрия Шамова – виртуоза световых инсталляций и спецэффектов. Он – директор творческого коллектива «Мнение» в Казани. Дмитрий работал над сценографией к спектаклям в Большом театре, Государственном Кремлевском дворце, Татарском академическом государственном театре оперы и балета им. М. Джалиля. И уже больше четырех лет он – бессменный художник-сценограф национального татарского праздника Сабантуй.

Это просто фантастика!

Спектакль – в первую очередь детище режиссера. С Георгием Ковтуном-то и захотелось подробнее поговорить о том, что его волнует и радует.

– Георгий Анатольевич, как пересеклись ваши пути с теат­ром «Астана Балет»?

– Случайно, хотя я наблюдал за этим коллективом, видел на гастролях в Питере. Несколько раз мне предлагали приехать в Астану, но все как-то не получалось. В сентябре прошлого года я был почетным гостем на конкурсе артистов балета, тогда и удалось обговорить предстоящую постановку.

– Почему «Вальпургиева ночь»?

– Репертуар театра «Астана Балет» построен на национальной истории и современной нео­классике. А мне, как одному из представителей классической русской школы, которая пытается сохранить то, что было создано Петипа, Фокиным и другими выдающимися хореографами, захотелось вернуться к истокам и поставить классику. «Вальпур­гиева ночь» – это первый такой спектакль в новом театре, при рождении которого мы сейчас присутствуем. Хочу добавить: замечательно, что у вас в столице два великолепных театра – Аstana Оpera и «Астана Балет».

– Расскажите, пожалуйста, о своей команде.

– Со мной приехали питерская и казанская команды – все высококлассные специалисты. Вместе мы работали на многих сценах мира. Все, что есть живое и яркое, зрители увидят в спектакле. В нем использованы современные технологии, которые раньше не применялись в этом театре. Это больше, чем 3D. О свете надо сказать отдельно. Он «режется» специально, у нас нет лобового света. Благодаря новейшим технологиям спектакль будет напоминать фильм. А что получится – судить публике.

– Классика – это эталон. Но, как мы видим повсеместно, модерн наступает…

– В России – засилье западной хореографии. Почему? Потому что модерн намного легче ставить, чем классический спектакль. Жаль детей, которых «уродуют», выворачивая руки, ноги, чтобы создать «краски» для балетной постановки. Это очень сложный процесс. Чтобы вырастить артиста балета и выпустить его на сцену, нужно лет 8–10. И их надо беречь.

– Есть в вашем спектакле отступления от классики?

– «Вальпургиева ночь» решена в старом русском классическом стиле, но с моим собственным взглядом на то время. Украшением спектакля стали дети Академии хореографии. Таких школ, поверьте, в мире единицы. Вам просто повезло. Считаю, что академия – тот очаг, из которого «выйдет» много великолепных артистов. И не только балета. Ведь немало примеров, когда артисты балета становятся драматическими, телеведущими, снимаются в кино.

– Исповедуя классику, эксперименты вы, тем не менее, не отвергаете?

– Я уже начал работать над другим спектаклем, на тему казахских мифов. Это будет современный модерн с совершенно другой пластикой. Главное, что есть труппа, с которой можно ­экспериментировать. Одни теат­ры предпочитают классику, другие – эксперименты. Взять, например, Мариинский и Михайловский театры. В Михайловском эксперименты идут постоянно. То же самое и здесь, если сравнивать Аstana Оpera и «Астана Балет». Чем больше экспериментов, тем будет интереснее артистам, зрителям, ну и вам, корреспондентам.

– Как проходят репетиции, они, вероятно, отнимают много сил?

– Балет – это дикий труд. Кровь и пот. Это служение искусству с утра до ночи. На личную жизнь времени остается очень мало. Маленькие дети, которых вы видите на сцене, уверен, уже почувст­вовали запах кулис и заражены бациллой творчества. Трудности есть, но мы их преодолеваем. Может, это и хорошо, что публика никогда не знает того, что проис­ходит за кулисами.

– Кому какая роль подходит, вы видите сразу?

– Как каждый художник, я ищу те краски, которые мне необходимы для спектакля. Увидел артиста и понимаю, что он может быть травести. Этот – гротесковый, та – героиня, а эта – богиня. В «Вальпургиевой ночи» игровая партитура сложилась так, как мне было необходимо. И еще следует заметить, что «Астана Балет» раньше был чисто женским коллективом, теперь здесь есть и мужчины. И это очень хорошо.

– С «красками» понятно, но ими же не исчерпываются особенности спектакля?

– Здесь вы увидите столько современных красок, сколько ­нигде не видели. Соблюдая форму классического представления, я нашел свое видение этого действа. «Вальпургиева ночь» написана Гуно для оперы «Фауст», но она стала самостоятельным произведением, которое идет по всему миру. Когда я начал ставить этот спектакль, то мне показалось, что здесь очень мало музыки. И как всегда, роль сыграл случай. Я посмотрел оперу «Фауст», и ее дирижер мне подсказал, что у Гуно есть опера «Ромео и Джульетта». И там точно такая же балетная вставочка. Ее-то я и добавил в «Вальпургиеву ночь». Так что этот спектакль состоит из двух музыкальных произведений.

– Вы сказали, что спектакль будет похож на фильм. Чем именно?

– Это ренессансный класси­ческий спектакль. Все, что было в Древней Греции, Ренессанс взял себе, и мы попытались сделать некую ренессанскую картинку. Что получилось, судить вам.

– А чем вас вдохновила Древняя Греция?

– Древняя Греция вдохновляла художников во все времена. Преж­де всего это красота танца. В спектакле как будто и нет сюжета. А с другой стороны – яркий перенос жизни богов на землю. Боги спус­каются к полубогам и к людям. И начинается праздник радости и счастья. Сейчас время довольно сложное, а я очень люб­лю ставить светлые спектак­ли, чтобы зритель ушел с представления с радостью в душе и с желанием еще раз прийти на представление.

– Технические возможнос­ти театра «Астана Балет» вас устраивают?

– Возможности фантасти­ческие. Это может подтвердить и моя команда, которой в подготовке спектакля пришлось сполна использовать их. По уровню подготовки мы приближаемся где-то к Cirque du Soleil. И все это делается для того, чтобы человек, сидящий в зале, не мог оторвать глаз от сцены. Вот когда действо держит тебя, тогда и происходит искусство.

– Прочитала, что вы любите купаться круглогодично. Вы плавали в Черном море, Днепре, Неве. А в Ишиме не пробовали?

– Я везде купаюсь. Зимой – постоянно. У вас не успел. Времени нет. С утра до ночи в театре.

– Наша Астана вас впечатлила?

– Город фантастический. Фантастические театры, фантастическая Академия хореографии. Алтынай Асылмуратова фантас­тическая! Вам повезло!

Есть чем удивить!

«Вальпургиева ночь» – не единственное диво, которому порадуются зрители сегодняшним вечером в театре «Астана Балет». Во втором отделении им представят балет Diversity хореографа Рикардо Амаранте. Это ретроспективное путешествие в мир балета, позволяющее увидеть, как он рождался и каким стал. Меняется музыка и костюмы, пластика и движения, не подвластными времени и моде остаются вдохновение, талант и красота. И в этом суть.

Так и хочется спросить: « А дальше?» А дальше тоже будет немало премьер. В нынешнем году «Астана Балет» представит публике постановки знаменитых хореографов Джорджа Баланчина, Уильяма Форсайта, Бориса Эйфмана.

Творческая копилка театра постоянно пополняется. В его репертуаре уже 10 одноактных балетов и 4 концертные программы. Здесь и модерн, и неоклассика, и contemporary. Классические и оригинальные хореографи­ческие полотна, созданные такими ­признанными мастерами современного балетного искусства, как Алтынай Асылмуратова, Рикардо Амаранте, Исян Чжан, Пол Гордон Эмерсон, Никита Дмитриевский, Патрик де Лакруа, Николай Маркелов, по достоинству оценили не только отечественные, но и зарубежные зрители.

Театр «Астана Балет» выступал на самых известных площадках в Москве, Санкт-Петербурге, Пекине, Париже, Вене, Сеуле, Будапеште, Нью-Йорке, Токио, Варшаве. Побывал с концертами почти во всех регионах Казахстана.

«Астана Балет», открытие ко­то­рого состоялось в декабре прош­лого года, стал поистине украше­нием нашей столицы. Оснащенный самым современным оборудованием, театр позволяет воплотить на его сцене самые смелые идеи. «Астана Балет» стремится сохранить все лучшее из классического наследия и обогатить пластический язык яркими, запоминающимися новациями. Какими именно? Узнаем в следующий раз.