– Казахстан пока не относится к странам, создающим большой научный контент, который активно востребован и переводится на другие языки. Сегодня, как известно, более 70% науки «делается» на английском, остальные языки в основном эти знания перенимают. И нам, чтобы насыщать и поддерживать казахский язык, нужно делать его содержательнее, интереснее, жизнеспособнее. А это в первую очередь определяется качеством, объемом и содержанием контента на языке. Именно поэтому программа «Рухани жаңғыру» включает в себя большой переводческий проект.

В статье «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» Елбасы обозначил необходимость создания специализированной общественной некоммерческой организации – Национального бюро переводов. Мы свою задачу видим в том, чтобы быть открытой платформой, где преподаватели, ученые, редакторы и переводчики, представляющие разные организации, учебные, научные центры, могли бы работать вместе. Думаю, что в этом ключе бюро сейчас работает достаточно эффективно. Только в проект по подготовке и переводу учебников вовлечены более 300 специалистов.

Было принципиально важно, чтобы именно преподаватели ведущих национальных вузов участвовали в проекте, потому что они, как никто другой, понимают его важность и знают специфику и терминологию учебных дисциплин. Оказалось, ряд преподавателей в меру своих знаний иностранного языка самые востребованные в мире учебники фрагментами переводили сами и знакомили с ними студентов. И когда было объявлено о проекте, именно научная интеллигенция, профессорско-преподавательский состав вузов с большим воодушевлением и благодарностью его приняли, поддержали, с энтузиазмом стали участвовать.

– По каким критериям отбирались учебники для перевода на казахский язык?

– Базовый критерий – учебник обязательно должен быть в учебных программах лучших университетов мира. Это пособия, пережившие не менее трех переизданий, последнее – не ранее чем 3 года назад. Таковы основные требования, но в зависимости от издания бывают и исключения.

Когда было объявлено о переводе учебников, мы получили от наших университетов более 800 наименований, предложенных к переводу после обсуждения на кафедрах и факультетах. Далее, взяв каталоги Оксфорда, Кембриджа, Гарварда, других известных университетов, а также таких издательств, как Pearson, Penguin, мы сверяли списки, определяли самые необходимые. Затем получали права на перевод и публикацию последнего издания того или иного учебника.

Оказалось, что рынок учебников достаточно непростой, намного больше и динамичнее, чем рынок художественной литературы. Есть сложившиеся правила: речь идет об академических бестселлерах, издаваемых миллионными тиражами на десятках языков, – автор и авторские коллективы или издательства, имеющие на них права, выставляют достаточно высокие требования. Поэтому процесс переговоров достаточно непрост.

Были и необычные для них встречные условия, потому что мы хотим не только перевести и издать учебники на бумаге, но еще и бесплатно распространить их в электронном виде на территории Казахстана. Кроме того, мы хотим на базе этих учебников делать видеолекции, онлайн-курсы, ведь дистанционное или онлайн-обучение становится все популярнее. Только после согласования всех нюансов заключается договор и начинается процесс перевода и подготовки издания.

Эти учебники дают общий обзор развития той или иной науки, не делая упор на отдельные концепции и теории. Это книги, по которым вчерашний школьник, который пришел в аудиторию университета, может узнать и понять, что есть в той или иной науке.

– Объясните, пожалуйста, как устроен процесс перевода и подготовки учебника?

– Мы изучали и учитывали переводческий опыт других стран. Часто это труд не одного человека – большие сложные учебники переводятся группами специалис­тов. Например, над учебником «Экономикс» Грегори Мэнкью работали около 20 человек, половина из которых – кандидаты и доктора экономических наук, имеющие возможность читать оригинал на английском языке и излагать его на казахском. После них прис­тупали к работе научные редакторы, которые сверяли перевод с оригиналом на предмет академической корректности текста. Это формулы, теории, понятия… Далее начинается работа литературного редактора, который смотрит, насколько текст соответствует нормам языка, нас­колько он читабелен. Главные читатели – студенты, вчерашние школьники, и текст должен быть облегчен, удобен для восприятия.

Это творческая работа. Качест­во перевода обеспечивается только уровнем подготовки людей, участвующих в проекте. Научный редактор должен быть авторитетным в ученой среде, литературный редактор – специалистом, чувствующим слово, имеющим хороший литературный вкус. Как правило, это журналисты, имеющие большой опыт работы в печатных СМИ, и редакторы, издавшие не одну книгу.

Бывает, что литературный и научный редактор спорят. Ученый говорит, что важнее всего научная точность: если формулировка предложения состоит из целого абзаца, нужно оставить именно так. Ученый скажет, что к такому чтению люди должны прийти подготовленными. Но литературный редактор требует, чтобы текст был понятен студенту. Такой творческий спор необходим.

Часто научные редакторы приз­нают, что многому научились у коллег, занимающихся текстом. А литературный редактор, прочитав весь учебник вдоль и поперек несколько раз, начинает разбираться в той же экономике. Часто мы привлекаем и сторонних редакторов, которые еще раз свежим взглядом «проходят» по тексту. Поэтому, подбирая команду и формируя рабочую группу для каждого издания, мы делаем все возможное, чтобы пришли наиболее опытные и подготовленные, авторитетные специалисты.

– Трудно ли найти таких людей?

– Первым делом мы пошли в университеты, обсуждали с учеными стоящие задачи, просили рекомендации. Как правило, старшие коллеги указывали на более молодых, они, мол, знают язык. Но тут же обещали после перевода подключиться и помочь – оценить, как текст представлен на казахском.

Конечно, кандидатуры проверялись пробным переводом, изучались резюме, собирались отзывы коллег. Бывало, что готовилось издание сразу нескольких книг одной дисциплины, например, философии или психологии. Круг таких специалистов ограничен, поэтому, признаюсь, было непросто.

На самом деле это настолько важный и масштабный проект, что в нем участвовали все, кто может. Допустим, психология – это соответствующие кафедры всех национальных университетов и все специалисты, которые там есть. Сузив этот круг требованиями знания языка, мы практически «дотягивались» до каждого, кто может работать. Примерно такая же ситуация и по экономике.

Когда в первый год нас спросили, сколько времени понадобится, чтобы сделать 100 учебников, никто не мог точно знать – один год или, может быть, 10 лет. Это зависело от того, насколько подготовлена академическая среда к такой работе. К сожалению, наша переводческая школа за годы отсутствия серьезных переводческих проектов сильно ослабла. Такая школа может развиваться и крепнуть только в условиях постоянной работы. После первого года работы мы остановились на 30 наименованиях в год. Брать больше – урон для качества. Сейчас примерно 300 человек – все национальные вузы, все гуманитарные кафед­ры – задействованы в проекте.

Подчеркну, что это и большая честь – поучаствовать в подготовке таких солидных изданий, глобальных бестселлеров, имею­щих огромный авторитет в научной среде. Это и отличная возможность поучиться тому, как составлять современные учебники, понять, как создаются материалы, как они меняются от издания к изданию.

И конечно, это оплачиваемый труд. Мы делаем все, чтобы гонорары были достойными. Но уверяю, что абсолютное большинст­во специалистов участвует в проекте вовсе не из-за денег.

– Обратимся к цифрам. Сколько книг, переведенных в рамках проекта, сегодня дошло до читателя?

– Задача приступить к переводу учебников была поставлена в апреле 2017 года. За первый учебный год нам удалось перевести и презентовать 17 учебников. В 2019-м выпустили следующие 30 изданий. Сейчас заканчиваем работу еще над 30. Итого – 77 учебников будут готовы к концу нынешнего учебного года.

Чтобы прийти к магической цифре «100», нам остается всего 23 учебника. Их список теперь известен. Он не сформировался в самом начале. Мы из года в год утверждали столько, сколько можем сделать. К тому же у разных изданий могли появиться новые версии – мы пытались их охватить.

– Учебники переводятся преи­мущественно с английского языка. Означает ли это, что охватывается только западная академическая мысль? Включены ли в этот список, например, философия Японии, Китая или Арабского Востока?

– В нынешнем году в списке сразу несколько учебников, пос­вященных восточной философии. Это антологии арабской и исламской философии, краткие обзоры китайской, японской и индийской философии. Когда в первый год мы включили большой 4-томник «История западной философии» Энтони Кенни, многие спрашивали: почему только западная? В ответ мы подобрали нужные учебники и сейчас охватили весь спектр мировой философской мысли.

Долго думали, советовались, с какого языка переводить оригиналы восточных изданий. Эти учебники мы получаем на английском, а их авторы – носители тех знаний, культуры и языка, которые представляют. Но специфика такова, что эти учебники как раз создавались для внешнего мира. Скажем, учебники, которые написаны, например, японцами для японцев, имеют совсем другой подход. Мы учитываем такие нюансы. Вместе с тем, к примеру, антология трудов видных мыслителей исламского мира переводится с арабского языка.

– «Шли» ли вы по легкому пути? Есть же учебники, уже переведенные на русский…

– Во-первых, мы стараемся работать с оригиналом текста. Во-вторых, лишь треть учебников из нашей сотни имеет издание на русском языке. Да, имея русский перевод, переводчики заглядывают, чтобы сравнить. Позже, обсуждая, понимали, что в русском, как и в любом другом переводе, бывают свои изъяны или неточности, устраняли их. Если есть версия на другом известном нам языке – на русском, турецком, хорошо для сравнения. Все-таки в науке тоже есть элемен­ты избирательности, если хотите, цензуры, когда какие-то идеи, трактовки, формулировки адаптируются под читателя на том языке. Оттого не всегда науч­ные тексты являются прямым переводом. Это мы видели, сравнивая разные версии.

Сделанный ранее перевод нельзя применять в существующем виде. Это не помогает, а наоборот, часто запутывает. Правильнее и лучше работать с оригиналом, причем с последней версией текста, ведь в разных изданиях тексты разнятся. Поэтому перевод с оригинала – основное наше пожелание и требование, а теперь уже и профессиональная установка самих специалистов проекта.

– Нет ли у Вас ощущения, что труд в определенной степени напрасен? Зачем издавать бумажные учебники, когда все переходит в Интернет?

– Я верю в технологии и тоже бы предложил сразу все выкладывать в Сеть. Это и экономичес­ки целесообразно. Но совсем отказаться от бумажного варианта не получилось бы. Существуют авторское право, определенные ограничения. Мы не можем предоставить открытый доступ для скачивания электронных текстов.

У нас в проекте 132 университета, в каждом – библиотеки, наличие книжного фонда, обновляемость которого и содержание считаются важным критерием квалификационных требований к вузам. Если государство предъяв­ляет такие требования, то мы обязаны их обеспечить. К тому же, общаясь со студентами, мы видим, что многим все еще комфортнее работать с бумажной книгой.

Каждый из университетов в зависимости от числа студентов и гуманитарных специальностей получает определенное количест­во книг. Каждая книга печатается тиражом в 10 тысяч экземпляров. Получается порядка 70 экземпляров в вуз. В больших национальных университетах учатся до 25 тысяч студентов, в региональных – по 5–7 тысяч. Разумеется, при таком раскладе спрос на электронные версии тоже остается. Во время учебного года мы видим до 10–15 тысяч посещений сайта в день.

– Каковы планы Национального бюро переводов в рамках этого проекта и не только?

– Думаю, было бы правильно продолжить проект. Сделано многое. Открытость и конкуренто­способность, обозначенные в статье Лидера нации «Взгляд в будущее: модернизация общест­венного сознания», в большей степени связаны с тем, что мы потребляем в качестве содержания, формирующего наше представление о мире и о себе.

Благодаря проекту «Новое гуманитарное знание. 100 новых учебников на казахском языке», безусловно, сформировалась новая академическая переводчес­кая школа на казахском языке. Важно ее не растерять и наработанный профессиональный потенциал использовать дальше. Самые актуальные и востребованные учебники, подготовленные мировыми специалистами, пришли в наши аудитории, благодаря чему содержание нашей гуманитарной высшей школы, уровень дискурса в наших аудиториях вышли на уровень лучших университетов мира.

Казахский язык хорошо «подпитался» контентом. Часто мы слышим, что людям, которые не говорят на языке, неинтересно его учить. Это объективно: язык жив и интересен своим содержанием. Язык должен быть естесственным образом востребован, что невозможно без современного контента на этом языке. Язык, не имеющий знаний, необходимых молодым людям, чтобы состояться как личность и специалист, не имеет будущего. С этой точки зрения, конечно, во всех гуманитарных науках казахский язык приоб­рел содержание, понятийный аппарат и смыслы, которых так не хватало.

Впервые мы получили полноценные, современные учебники по психологии, социологии, менеджменту, маркетингу, предпринимательству, экономике, статистике, религиоведению, истории и теории кино, театра, искусства и многим другим предметам. Получили много нового с точки зрения методики и подходов обучения по предметам, где у нас долгое время не было обновления содержания. К примеру, впервые на казахском языке история мира преподносится несколько в ином ключе: не формационный, а цивилизационный подход, по которому историю учит весь мир. Или другой пример. Казалось бы, наиболее исследуемое и знакомое в нашей среде направление – литература. Но то, как мир изучает литературу в привязке к психологии, философии, кино, искусству и даже экономике, – совершенно иная подача, новый взгляд.

– Мы знаем, что в рамках прог­раммы «Рухани жаңғыру» переводятся не только учебники с других языков, но и произведения наших поэтов и писателей переводятся и издаются на языках мира. Расскажите об этой работе.

Да, эта работа – часть другого направления программы «Рухани жаңғыру», которая называется «Современная казахстанская культура в глобальном мире». Здесь стояла задача по переводу и изданию произведений наших авторов на шести языках ООН: английском, арабском, испанском, китайском, русском и французском. Это уникальный проект. Поскольку впервые 60 наших авторов – 30 поэтов и 30 писателей – были переведены и изданы при участии ведущих издательских организаций мира. Антологии современной казахской прозы и поэзии распространены в библио­теки, университеты и научные центры 93 стран. Тираж каждой антологии – 10 тысяч копий.

Здесь было уделено особое внимание обеспечению качества перевода. А художественный, литературный перевод – наиболее сложная форма переводческой работы. Поэтому важно привлечь в проект такие организации, как Британское издательство Кембриджского университета, Испанский институт Сервантеса, Издательский дом МГУ в Москве, Издательство наций в Пекине, Издательство культурной ассоциации города Парижа и Национальный центр культуры и образования Египта.

Наши партнеры привлекли самых опытных и известных переводчиков и редакторов. Иностранные переводчики и издатели, работавшие над антологиями, посетили Казахстан, встретились с авторами, обсудили особенности перевода. Это позволило максимально приблизить художественный перевод к оригинальному тексту.

Сборники вошли в международную библиографическую систему WorldCat. Сегодня мы получаем множество отзывов о том, как в разных странах благодаря нашим антологиям люди впервые знакомятся с Казахстаном, открывают нашу историю и культуру.

– А какие еще работы требуют перевода?

– Разумеется, учебники – далеко не все, что необходимо и что должно быть переведено. Есть большой выбор просветительского аудиовизуального контента, который надо переводить. А это сегодня важная часть окружающего нас мира, формирующая и мировоззрение человека. В целом детская литература и контент становятся универсальными, дети всего мира знакомы с одними и теми же историями и героями. Противостоять этому уже невозможно, но важно дать возможность читать, слушать и смотреть такой контент на родном языке.

Поэтому в планах – детская, деловая литература, которая сейчас наиболее востребована, обучающие видео и видеоигры. Все это должно локализоваться и использоваться детьми, учащимися, студентами, чтобы мы не выталкивали их искусственно из своей языковой среды. Отсутст­вие контента, учебной литературы заставляет идти и искать то, что нужно, в другом языке. А такие проекты, как «100 новых учебников», позволяют сохранять людей в своей языковой среде, и эта задача становится все более актуальной.

В рамках проекта наработана большая база контента, который теперь нужно распространять и на его основе разрабатывать новые методики обучения, совершенствовать содержание образования. Переведенные учебники только начинают внед­рять в программы, каждый из них достоин стать отдельным курсом. Их нужно разрабатывать, чтобы идти в аудитории. Это тоже работа, в которой мы должны активно участвовать.

Ранее мы реализовали такие проекты, как «Казахская Википедия», включение казахского языка в Google-переводчик, соз­дание открытой библиотеки
Kitap.kz. Проект «Новое гуманитарное знание. 100 новых учебников на казахском языке» оказался большим рывком вперед, связанным с миссией, которую мы для себя определили так: развивать образовательный академический контент на казахском языке.