Казахстанцы не только по паспорту

«Казахский язык хотят изучить почти все – и казахи, и не казахи, проживающие в Казахстане», – считают участники клуба разговорного казахского языка «Мамиле». Они – представители разных профессий, каждый прошел свой, не похожий ни на чей другой путь к овладению государственным языком.

Чтобы быть успешным

– У меня с детства была тяга к гуманитарным предметам – литературе, истории, языкам, – рассказывает сотрудница нефтегазовой отрасли Марина Елисеева. – Вся моя семья – русскоязычная. Но в старших классах, кроме английского, я уже вполне сносно говорила на казахском. По крайней мере, учителя были довольны мною.

После школы уехала в Китай, прожила там шесть лет, домой приезжала редко, и казахский постепенно стал забываться. В 2015 году после окончания университета вернулась в Алматы. Достаточно легко устроилась в нефтегазовый сектор, где требовались в первую очередь знания китайского и английского. В общем, получилось так, что на тот момент острой необходимости в изучении государственного языка у меня не было. Но я часто оказывалась в ситуации, когда коллеги на деловых встречах с представителями других регионов обсуждали рабочие моменты на казахском, а я не понимала и чувствовала себя не в своей тарелке, ожидая, когда мне переведут.

В 2020 году, когда по всему миру разразилась пандемия и все засели дома, я узнала про клуб разговорного казахского языка «Мамиле». Решила попробовать присоединиться к его участникам и всерьез увлеклась.

Понравилась и сама методика, и то, что не было жестких дедлайнов и обязательных домашних заданий, и то, что туда ходят люди абсолютно разных возрас­тов – и студенты, и седовласые профессора, а самое главное – там очень дружелюбная атмосфера. Даже когда я затруднялась или вообще не могла правильно выразить свою мысль на казахском, все участники – люди разных национальностей (казахи, русские, татары, уйгуры) – кидались мне на помощь.

Это мотивировало заниматься больше и лучше. Дома, чтобы был языковой фон, постоянно включала передачи на казахском. Занимаясь раз в неделю каждую субботу, через год стала замечать, что устную беглую речь понимаю намного лучше, чем раньше.

Еще раз хочу сделать акцент на атмосфере клуба «Мамиле». Не казаху изначально трудно начать говорить, но тебя подбадривают, на заседаниях клуба много говорится об истории, традициях и обы­чаях народа, участники делятся собственным опытом изучения языка и затрагивают актуальные проблемы сегодняшнего дня. И это помогает перешагнуть через внутренние комплексы и барьеры.

На мой взгляд, такая методика – просто разговаривать на языке – одна из лучших. Я давно заметила, что когда говорю по-китайски или по-английски, то будто бы немного меняюсь внутренне и словно перенимаю менталитет того народа, на языке которого говорю. Мне кажется, что в клубе «Мамиле» это работает: мой мозг, перезагружаясь, заставлял меня вспоминать слова, которые, оказывается, давно-давно отложились в подсознании. И чем больше разговариваешь, тем больше вспоминаешь их.

Я еще не готова свободно заговорить на государственном языке, но этот момент все ближе и ближе из-за активной тренировки мозга. Возьмем новости, которые банки, к примеру, вывешивают в соцсетях. Раньше я всегда ждала русскую версию, сейчас в большинстве случаев основная мысль мне понятна.

А еще у меня появилось чувство уверенности, ощущение того, что действительно живу дома. Повторюсь: возможно, сыграло роль то, что я с детства была склонна к языкам, и меня увлекает сам процесс их изучения, погружения в них и получения практической пользы. Что касается последнего: со знанием четырех языков, думаю, любому можно найти не просто работу, а хорошую работу. У нас много фирм, которые так или иначе работают с иностранными компаниями или частными лицами. Им нужны не просто переводчики (хотя и это тоже хлеб в некоторых ситуациях), а люди, которые могут заниматься операционной деятельностью.

Сейчас я взяла небольшую пау­зу – начались консалтинговые курсы, которые нужны мне для работы, но после их окончания планирую вернуться к субботним двухчасовым занятиям в «Мамиле».

Этот вопрос – знание государственного языка – актуален сейчас для людей всех возрастов и профессий, а клуб учит не только языку, он еще и объединяет людей. Мы знакомимся друг с другом, общаемся и при этом вместе учим язык. И моя подруга-армянка пока жила в Казахстане, несколько месяцев занималась вместе со мной в «Мамиле».

Чтобы учить студентов

– У меня был один мотив – намыс, – говорит алматинский врач-кардиолог Бауржан Омаров. – Мне было стыдно, что я не знаю родного языка. Но разные методики и курсы ни на шаг не продвигали к успешному его изуче­нию. Помог случай.

В декабре 2002 года меня пригла­сили работать в мед­университет и сразу предложили взять казахские группы. Расценив это как шанс изучить родной язык, согласился. Думал, что дадут пару групп. Наивный! Из 10 групп казахских было 8!

Два месяца моя голова просто гудела, от потока незнакомых фраз звенело в ушах. Иногда мой неумелый казахский вызывал дружный смех у студентов, но я не обижался, смеялся вмес­те с ними и просил указать на ошибки. Они охотно это делали, записывая мне на листочках переводы незнакомых казахских слов и медицинских терминов.

Через два месяца в мозгу как будто переключился shift-alt, и моя казахская речь потекла свободно и непринужденно, но процесс изучения родного языка продолжается и по сей день. Следующий этап – свободно писать на казахском.

Когда меня спрашивают, как я изучил родной язык, отвечаю: «Представь, что тебя послали в разведку в незнакомую страну. Ты ходишь по улицам, базарам, магазинам, слушаешь словесные обороты, стараешься их запомнить, а потом спрашиваешь перевод у носителя языка. Вот так же и я – каждый день ловлю незнакомые слова и, поняв их суть, стараюсь их применить на практике». Но это мой метод. Не думаю, что он подойдет каждому.

А вчера в гостях был муж моей сестры – жезде. В свои 53 года он начал изучать родной язык. И сподвигла его на это русская девчонка, обычная продавщица в Павлодаре. Она его с порога начала обслуживать на чистейшем казахском. Жезде, собрав весь запас казахских слов, потея и заикаясь, все-таки выдержал диалог на казахском. И вот с той случайной встречи он начал искать возможности узнать свой родной язык.

Чтобы финансово просвещать соотечественников

– Изначально желанием говорить на родном языке двигал мой казахский намыс, – делится своим опытом изучения языка фактически с нуля финансовый консультант Айгерим Кариева. – Я уроженка Бишкека, но корни мои из села Кордай Жамбылской области, откуда мои дед и бабушка бежали в Кыргызстан.

Их, первооткрывателей казахских школ в аулах, во времена сталинских репрессий причис­лили к «врагам народа». Дети таких, как они, беженцев, родились там, поэтому мои родители лучше знают киргизский, чем казахский. А я, получив диплом финансиста в Кыргызском национальном университете имени Жусупа Баласагына, решила начать карьеру на исторической родине. Приехала в Алматы в 2006 году и осталась здесь.

Поначалу было трудно, но я ни на минуту не задумывалась о том, чтобы вернуться в Бишкек, под крылышко отца и матери. Мне не давала покоя мысль: «Как так?! Я, этническая казашка, не знаю языка своих предков, которые пострадали когда-то именно за это – просвещать свой народ на родном языке?»

Вторая причина: в Казах­стане этот тренд – знание государственного языка – сейчас все больше и больше набирает обороты. Хорошим английским и даже китайским уже никого не удивишь. При устройстве на престижную работу это, как и несколько дипломов, считается само собой разумеющимся, а вот без знания казахского есть риск остаться у обочины. Да и в быту, чтобы не чувствовать себя белой вороной, государственный язык тоже нужен.

Признаться, первым толчком к немедленному изучению родного языка стал именно такой – простой, бытовой, но очень запомнившийся случай. Когда на улице с каким-то вопросом ко мне обратился пожилой человек, я, хотя и поняла его, ответить на казахском не смогла. Казахский и киргизский языки хоть и похожи, но все же отличаются друг от друга.

…Надо сказать, что в республике проводится очень большая работа по изучению государственного языка, гораздо больше, чем в Кыргызстане, от которого Казахстан отделяет всего три часа езды. Но, к сожалению, каналы, через которые продвигается язык, остаются необоснованно незамеченными. Покажу это на своем примере.

Начинала я с того, что стала читать детские книжки, написанные простым и понятным языком. А вскоре жизнь заставила меня всерьез заняться государственным языком. Дело в том, что я занимаюсь финансовым консалтингом. И как мои дед и бабушка в 30-х годах прошлого века просвещали простой народ, так и я, переняв от них в какой-то степени эстафету, занимаюсь просвещением в бизнес-сфере.

Моя целевая аудитория – казахо­язычные предприниматели, занятые в сфере микро- и малого бизнеса. Я замечаю, что те, кто, как и я, приехали в Алматы лет 15 назад, раньше работали на кого-то, а сейчас – на себя. Объясню: микробизнес – это когда человек открыл стартап с небольшим оборотом, а малый бизнес – это когда штат компании достигает 30 человек. А это купи-продай, услуги, сервис, инфобизнес, то есть обучаю­щие курсы. Клуб «Мамиле», куда я записалась в поисках языковой среды, тоже относится к ним.

Благодаря ему у меня появились два You-Tube-канала на государственном языке, где я рассказываю обычным людям просто о финансах. По себе и своему окружению могу сказать, что желающих изучить государственный язык сейчас много. Люди делают это всеми доступными им способами, но не могут убрать психологический барьер, чтобы заговорить. Видя, что ничего не получается, они бросают.

И эту задачу – помочь заговорить – как раз выполняет этот клуб, где занимаются и казахи, и представители других нацио­нальностей. Там совершенно свободная атмосфера, и никому в голову не приходит смеяться или даже иронически улыбнуться, если что-то сказал неправильно. Если бы работа «Мамиле» освещалась хотя бы на одном из государственных каналов, а еще лучше, если бы финансировалась из госбюджета, то туда ходило бы куда больше людей, чем сейчас, а обучение разговорному казахскому языку было бы еще эффективнее.

Про себя могу сказать: мне есть куда расти в плане овладения родным языком, но сегодня я могу назвать себя казашкой не только по паспорту.