Профайлинг на страже безопасности
5514
Наталия Буланова
Встреча со специалистом состоялась в Астане на базе Института НЛП и профайлинга. Профессиональная среда прекрасно знакома с его работой в области современных психотехнологий. Для тех, кому он не известен, скажем: Михаил Михайлович Пелехатый – профессионал в области нейролингвистического программирования (НЛП) и профайлинга, выпускник советской Высшей школы КГБ СССР, Академии внешней разведки, ученик основателя НЛП Ричарда Бендлера, ректор Института современного НЛП. Пелехатый – безусловный лидер разработки и использования инструментов НЛП и профайлинга в целенаправленных переговорах, вербовке и консультировании.
– Михаил, расскажите, что же такое профайлинг и почему он так часто стал использоваться?
– Профайлинг, если говорить упрощенным языком, – это методика чтения людей, составления психологического портрета человека и прогнозирование того, как он будет вести себя в будущем, имея определенные привычки, характеристики, опыт, особенности поведения и личности. В России профайлинг появился довольно-таки давно, если мы будем сравнивать с Казахстаном. Уже около 4-5 лет. Он первоначально был нацелен на верификацию лжи. И до появления террористических актов, глобальных терактов профайлинг так и оставался в зоне работы силовых структур, спецслужб. В настоящее время он имеет более широкое значение.
И если говорить о том, что эта прогрессивная технология стала широко применяться, то нужно привести в пример масштабные спортивные, праздничные мероприятия с участием большого количества населения, такие мероприятия как Олимпиады, Универсиады, Международные выставки EXPO не проходят без профайлеров. Это связано, в первую очередь, с тем, что профайлинг на сегодня является единственным эффективным инструментом в выявлении потенциально опасных намерений человека!
– Каковы области применения профайлинга?
– Профайлинг важен везде, где мы говорим о системе взаимодействия "человек-человек". Профайлингу обучаются специалисты подразделений по борьбе с терроризмом, сотрудники правоохранительных органов, служб безопасности, охранных ведомств, банков, кадровых агентств и иных структур, где стоит вопрос о необходимости оценки вероятности потенциальной опасности неизвестного субъекта. Коммерческий профайлинг есть – для тех, кто хочет знать и понимать, какого специалиста на какую работу нужно ставить, потому что если определить человека не на его (согласно психотипу – прим.ред.) место, то там начинаются всякие чудеса.
– Чему Институт обучает на своих семинарах по профайлингу?
– Обучение направлено на практическое применение схемы составления психологического профиля человека, оно формирует умение по внешним признакам определять основные привычки восприятия, мышления и поведения, которые определяют характер, личностные качества и базовые ценности человека. В результате прохождения курса, по речи, поведению и иным внешним признакам человека усваиваются навыки определения его образа мышления и его влияния на его поведение, цели и ценности. По совокупности этих внешних признаков определяется то, что обозначается как "потенциальная опасность субъекта".
– Так как в мире существует не единственная школа профайлинга, в чем заключаются особенности разработок именно вашего института?
– Поскольку профайлинг как таковой в нашем институте разрабатывался действующими сотрудниками, имевшими опыт работы в МВД России, в КГБ, соответственно, в него были привнесены еще и те наработки, которыми Советский Союз не делился в то время, когда был за железным занавесом. Поэтому я думаю, что отличия все же есть, и скорее всего, в лучшую сторону. Нужно понимать, что люди из бывшего СССР более творческие, чем например, американцы и западноевропейцы, поэтому если у западноевропейцев есть какая-то схема профайлинга, то они от нее не будут отступать ни на шаг. А у нас – люди творческие, они эту схему каждый раз улучшают, усовершенствуют, и в конце концов доводят до идеального состояния.
– То, как мыслит другой человек, можно понять. Возможно ли это?
– Действительно, практичные инструменты профайлинга позволят лучше понимать истинные намерения и цели людей. Это незаменимые инструменты в работе тех, где минимизация вероятности ошибки является залогом безопасности мирного населения.
– Как по внешнему виду определить основные привычки мышления и поведения человека?
– Метапрограммный профиль личности – основа понимания приоритетных стратегий, ценностей и склада мышления человека. Следующий пласт умений – эмоциональное и ценностное профилирование. Профайлинг учит определять скрытые эмоциональные реакции человека и понимать, что они означают, раскрывает тонкие значения эмоций и соответствующие инструменты по развитию эмоционального интеллекта и управлению собственными эмоциями. Также позволяет быстро выявлять основные ценности и критерии личности. Изучив профайлинг, вы действительно сможете читать людей как открытую книгу, тонко понимать и прогнозировать их поведение.
– На ваш взгляд, насколько эффективно использование профайлинга в контексте именно антитеррористической деятельности?
– Ну поскольку все ведущие спецслужбы мира его используют, более того, существует огромное количество специализированных курсов по подготовке профайлеров, то я считаю, что это – наиболее эффективный способ выявить причастных к угрозам среди большого потока людей, как в аэропортах, на железнодорожных вокзалах, метро и т.д.
– Террористы могут быть готовы к тому, что встретят специалиста по профайлингу и смогут с легкостью пройти этот "тест", оставшись невычисленными?
– Не исключено. Но поймите правильно, здесь мы можем придумать уже все, что угодно. В целом, конечно, это возможно, человеческий фактор никогда нельзя отменять. Поэтому давайте предположим, что выходцы из спецслужб пошли на сторону террористов, начали готовить какого-то специального сверх-супер-террориста, который будет обманывать, чтобы достигнуть своих целей и осуществить свой коварный замысел. Но это очень трудный и энергозатратный процесс, поэтому стоит ли оно того? В большинстве своем эти организации все-таки действуют немного по-другому – по принципу массового отбора, и там нет такой тщательной проработки.
– Тут наверное немаловажный фактор имеет интуиция? Или можно без нее, не имея природных данных, научиться этой технологии распознания человека?
– Интуиция – это плохо. Не стоит полагаться на нее. Потому что вы никогда не узнаете, когда интуиция сработала, когда не сработала. Мы с интуицией не работаем вовсе, так как это вообще непонятно что – нет определения интуиции. Профайлинг – это достаточно четкий алгоритм.
– В аэропортах в Казахстане ввели должность профайлера. Раньше эти функции выполняла служба авиационной безопасности, но теперь с введением данной должности все эти функции должны выполнять конкретные люди. Поясните, пожалуйста, в чем заключается суть их действий? Каким образом они должны вычислить в толпе опасного человека, где они находятся, что делают?
– Например, в аэропортах при регистрации на рейс всегда пассажиры проходят собеседование о цели поездки, и вот по тому, как человек реагирует на эти вопросы, можно его вычислить. Если он ведет себя подозрительно, его отправляют на более тщательное собеседование. Если человек спокойный и ровный, тогда его сажают в самолет. Также в аэропортах есть несколько человек, которые просто ходят в зале ожидания, в толпе, и смотрят на поведение людей. Кроме того, идет параллельное наблюдение в видеокамеры. Например, в аэропорту Бен-Гурион в Тель-Авиве есть большое количество зеркальных стекол, прозрачных с обратной стороны, как на опознании. Ну у них, конечно это все оправдано и понятны такие повышенные меры безопасности, в силу известных причин. В метро также у нас в Москве появились профайлеры, которые наблюдают за поведением людей в толпе…
– И профайлер сможет вычислить любого опасного человека?
– Конечно, возможны небольшие погрешности, но в целом, да, может… Существуют подозрительные и критические признаки. Под подозрительные могут попадать кто угодно, например, человек заблудился в помещении, не в тот сектор зашел, потерялся, начал беспокоиться...
– Выходит, если у меня нет плохих намерений, но у меня вид неспокойный, меня тоже могут задержать?
– Да, бывают, конечно всякие случаи, например идет человек без настроения, злой на весь белый свет после ссоры с кем-нибудь, профайлеры его остановят для выяснения… С ним побеседуют и, если все в порядке, отпустят. То есть, если становится ясно, что человек не врет, то выявив причину его такого негативного состояния, извинившись, его отпустят.
– Террористов наверное обучают привыкать к мысли о предстоящей гибели, и они могут твердо выполнять свой план, оставаясь невычисленными и спокойно передвигаясь в обществе, или все равно будет их видно?
– Все равно их будет видно, потому что это человеческий фактор. У смерти репетиций не бывает. Перед смертью невозможно быть спокойным, когда человек знает, что через 5 минут он должен погибнуть, срабатывает инстинкт самосохранения. У человека, идущего с оружием под одеждой, изменяются некоторые поведенческие признаки, сколько бы он ни проходил занятий усиленной подготовки.
– Насколько перспективно использование профайлинга как психотехнологии именно для Казахстана?
– Забавно, что вы отделяете Казахстан от всего остального мирового сообщества. Мне кажется, Казахстан – точно такая же страна, как и другие развитые государства, с такими же успехами и проблемами, угрозами и системой безопасности как и во всем мировом пространстве, поэтому если страна входит в международное сообщество, желает обеспечить необходимый уровень безопасности, то она будет обязательно внедрять цивилизованные механизмы и технологии, такие как профайлинг.
– У нас по сравнению с Россией и Беларусью эта тема вообще ведь не поставлена пока еще. Но у нас в этом плане со стороны гос.аппарата ведется целенаправленная работа по усилению этого блока. Тему профайлинга на уровне Антитеррористического центра ввели уже везде, начиная с аэропортов и всех мест, где возможны массовые скопления людей. То есть планируется уже внедрение профайлинга и в коммерческих структурах, тех же торговых центрах, и поэтому в этом смысле поле для работы огромное, и есть необходимость продвигать эту тему более активно.
– Да, я только ЗА. Будем работать. К тому же, уже есть с чем и с кем работать в этом направлении. У вас уже большое количество людей этим занимается, и самое главное, что это внедряется довольно успешно. Мне известно, что в Казахстане тот же Институт НЛП и профайлинга привлекает к обучению специалистов из силовых ведомств, в том числе Комитета национальной безопасности, которые имеют большой опыт работы и готовы им делиться в целях обеспечения безопасности страны и мирного населения. Так как знают они специфику проявления терроризма и религиозного экстремизма в вашей стране, никто из зарубежных специалистов не сможет раскрыть. Думаю, то, что госструктуры в Казахстане повернулись лицом к передовым психотехнологиям, создает отличные перспективы для эффективного использования и внедрения профайлинга в Казахстане.
– Спасибо за интересную беседу и содержательные ответы. Будем рады дальнейшему сотрудничеству!
– Михаил, расскажите, что же такое профайлинг и почему он так часто стал использоваться?
– Профайлинг, если говорить упрощенным языком, – это методика чтения людей, составления психологического портрета человека и прогнозирование того, как он будет вести себя в будущем, имея определенные привычки, характеристики, опыт, особенности поведения и личности. В России профайлинг появился довольно-таки давно, если мы будем сравнивать с Казахстаном. Уже около 4-5 лет. Он первоначально был нацелен на верификацию лжи. И до появления террористических актов, глобальных терактов профайлинг так и оставался в зоне работы силовых структур, спецслужб. В настоящее время он имеет более широкое значение.
И если говорить о том, что эта прогрессивная технология стала широко применяться, то нужно привести в пример масштабные спортивные, праздничные мероприятия с участием большого количества населения, такие мероприятия как Олимпиады, Универсиады, Международные выставки EXPO не проходят без профайлеров. Это связано, в первую очередь, с тем, что профайлинг на сегодня является единственным эффективным инструментом в выявлении потенциально опасных намерений человека!
– Каковы области применения профайлинга?
– Профайлинг важен везде, где мы говорим о системе взаимодействия "человек-человек". Профайлингу обучаются специалисты подразделений по борьбе с терроризмом, сотрудники правоохранительных органов, служб безопасности, охранных ведомств, банков, кадровых агентств и иных структур, где стоит вопрос о необходимости оценки вероятности потенциальной опасности неизвестного субъекта. Коммерческий профайлинг есть – для тех, кто хочет знать и понимать, какого специалиста на какую работу нужно ставить, потому что если определить человека не на его (согласно психотипу – прим.ред.) место, то там начинаются всякие чудеса.
– Чему Институт обучает на своих семинарах по профайлингу?
– Обучение направлено на практическое применение схемы составления психологического профиля человека, оно формирует умение по внешним признакам определять основные привычки восприятия, мышления и поведения, которые определяют характер, личностные качества и базовые ценности человека. В результате прохождения курса, по речи, поведению и иным внешним признакам человека усваиваются навыки определения его образа мышления и его влияния на его поведение, цели и ценности. По совокупности этих внешних признаков определяется то, что обозначается как "потенциальная опасность субъекта".
– Так как в мире существует не единственная школа профайлинга, в чем заключаются особенности разработок именно вашего института?
– Поскольку профайлинг как таковой в нашем институте разрабатывался действующими сотрудниками, имевшими опыт работы в МВД России, в КГБ, соответственно, в него были привнесены еще и те наработки, которыми Советский Союз не делился в то время, когда был за железным занавесом. Поэтому я думаю, что отличия все же есть, и скорее всего, в лучшую сторону. Нужно понимать, что люди из бывшего СССР более творческие, чем например, американцы и западноевропейцы, поэтому если у западноевропейцев есть какая-то схема профайлинга, то они от нее не будут отступать ни на шаг. А у нас – люди творческие, они эту схему каждый раз улучшают, усовершенствуют, и в конце концов доводят до идеального состояния.
– То, как мыслит другой человек, можно понять. Возможно ли это?
– Действительно, практичные инструменты профайлинга позволят лучше понимать истинные намерения и цели людей. Это незаменимые инструменты в работе тех, где минимизация вероятности ошибки является залогом безопасности мирного населения.
– Как по внешнему виду определить основные привычки мышления и поведения человека?
– Метапрограммный профиль личности – основа понимания приоритетных стратегий, ценностей и склада мышления человека. Следующий пласт умений – эмоциональное и ценностное профилирование. Профайлинг учит определять скрытые эмоциональные реакции человека и понимать, что они означают, раскрывает тонкие значения эмоций и соответствующие инструменты по развитию эмоционального интеллекта и управлению собственными эмоциями. Также позволяет быстро выявлять основные ценности и критерии личности. Изучив профайлинг, вы действительно сможете читать людей как открытую книгу, тонко понимать и прогнозировать их поведение.
– На ваш взгляд, насколько эффективно использование профайлинга в контексте именно антитеррористической деятельности?
– Ну поскольку все ведущие спецслужбы мира его используют, более того, существует огромное количество специализированных курсов по подготовке профайлеров, то я считаю, что это – наиболее эффективный способ выявить причастных к угрозам среди большого потока людей, как в аэропортах, на железнодорожных вокзалах, метро и т.д.
– Террористы могут быть готовы к тому, что встретят специалиста по профайлингу и смогут с легкостью пройти этот "тест", оставшись невычисленными?
– Не исключено. Но поймите правильно, здесь мы можем придумать уже все, что угодно. В целом, конечно, это возможно, человеческий фактор никогда нельзя отменять. Поэтому давайте предположим, что выходцы из спецслужб пошли на сторону террористов, начали готовить какого-то специального сверх-супер-террориста, который будет обманывать, чтобы достигнуть своих целей и осуществить свой коварный замысел. Но это очень трудный и энергозатратный процесс, поэтому стоит ли оно того? В большинстве своем эти организации все-таки действуют немного по-другому – по принципу массового отбора, и там нет такой тщательной проработки.
– Тут наверное немаловажный фактор имеет интуиция? Или можно без нее, не имея природных данных, научиться этой технологии распознания человека?
– Интуиция – это плохо. Не стоит полагаться на нее. Потому что вы никогда не узнаете, когда интуиция сработала, когда не сработала. Мы с интуицией не работаем вовсе, так как это вообще непонятно что – нет определения интуиции. Профайлинг – это достаточно четкий алгоритм.
– В аэропортах в Казахстане ввели должность профайлера. Раньше эти функции выполняла служба авиационной безопасности, но теперь с введением данной должности все эти функции должны выполнять конкретные люди. Поясните, пожалуйста, в чем заключается суть их действий? Каким образом они должны вычислить в толпе опасного человека, где они находятся, что делают?
– Например, в аэропортах при регистрации на рейс всегда пассажиры проходят собеседование о цели поездки, и вот по тому, как человек реагирует на эти вопросы, можно его вычислить. Если он ведет себя подозрительно, его отправляют на более тщательное собеседование. Если человек спокойный и ровный, тогда его сажают в самолет. Также в аэропортах есть несколько человек, которые просто ходят в зале ожидания, в толпе, и смотрят на поведение людей. Кроме того, идет параллельное наблюдение в видеокамеры. Например, в аэропорту Бен-Гурион в Тель-Авиве есть большое количество зеркальных стекол, прозрачных с обратной стороны, как на опознании. Ну у них, конечно это все оправдано и понятны такие повышенные меры безопасности, в силу известных причин. В метро также у нас в Москве появились профайлеры, которые наблюдают за поведением людей в толпе…
– И профайлер сможет вычислить любого опасного человека?
– Конечно, возможны небольшие погрешности, но в целом, да, может… Существуют подозрительные и критические признаки. Под подозрительные могут попадать кто угодно, например, человек заблудился в помещении, не в тот сектор зашел, потерялся, начал беспокоиться...
– Выходит, если у меня нет плохих намерений, но у меня вид неспокойный, меня тоже могут задержать?
– Да, бывают, конечно всякие случаи, например идет человек без настроения, злой на весь белый свет после ссоры с кем-нибудь, профайлеры его остановят для выяснения… С ним побеседуют и, если все в порядке, отпустят. То есть, если становится ясно, что человек не врет, то выявив причину его такого негативного состояния, извинившись, его отпустят.
– Террористов наверное обучают привыкать к мысли о предстоящей гибели, и они могут твердо выполнять свой план, оставаясь невычисленными и спокойно передвигаясь в обществе, или все равно будет их видно?
– Все равно их будет видно, потому что это человеческий фактор. У смерти репетиций не бывает. Перед смертью невозможно быть спокойным, когда человек знает, что через 5 минут он должен погибнуть, срабатывает инстинкт самосохранения. У человека, идущего с оружием под одеждой, изменяются некоторые поведенческие признаки, сколько бы он ни проходил занятий усиленной подготовки.
– Насколько перспективно использование профайлинга как психотехнологии именно для Казахстана?
– Забавно, что вы отделяете Казахстан от всего остального мирового сообщества. Мне кажется, Казахстан – точно такая же страна, как и другие развитые государства, с такими же успехами и проблемами, угрозами и системой безопасности как и во всем мировом пространстве, поэтому если страна входит в международное сообщество, желает обеспечить необходимый уровень безопасности, то она будет обязательно внедрять цивилизованные механизмы и технологии, такие как профайлинг.
– У нас по сравнению с Россией и Беларусью эта тема вообще ведь не поставлена пока еще. Но у нас в этом плане со стороны гос.аппарата ведется целенаправленная работа по усилению этого блока. Тему профайлинга на уровне Антитеррористического центра ввели уже везде, начиная с аэропортов и всех мест, где возможны массовые скопления людей. То есть планируется уже внедрение профайлинга и в коммерческих структурах, тех же торговых центрах, и поэтому в этом смысле поле для работы огромное, и есть необходимость продвигать эту тему более активно.
– Да, я только ЗА. Будем работать. К тому же, уже есть с чем и с кем работать в этом направлении. У вас уже большое количество людей этим занимается, и самое главное, что это внедряется довольно успешно. Мне известно, что в Казахстане тот же Институт НЛП и профайлинга привлекает к обучению специалистов из силовых ведомств, в том числе Комитета национальной безопасности, которые имеют большой опыт работы и готовы им делиться в целях обеспечения безопасности страны и мирного населения. Так как знают они специфику проявления терроризма и религиозного экстремизма в вашей стране, никто из зарубежных специалистов не сможет раскрыть. Думаю, то, что госструктуры в Казахстане повернулись лицом к передовым психотехнологиям, создает отличные перспективы для эффективного использования и внедрения профайлинга в Казахстане.
– Спасибо за интересную беседу и содержательные ответы. Будем рады дальнейшему сотрудничеству!
