Стирая границы

– Не сказал бы, что владею профессионально. Насколько мне это необходимо по работе, изъясняюсь свободно. А вот многими техническими терминами не владею в полной мере, поскольку просто по роду деятельности с ними не сталкивался.

Я считаю, что на «5» говорил Абай, профессора филологии и языковеды говорят на «4», а я соответственно знаю на «3». Очень много новых вещей уз­наешь каждый день, всегда есть чему учиться.

– Кто был Вашим первым учителем казахского языка?

– Мальчишки во дворе. Я родился в городе Каскелене Алматинской области, и когда мне было 6 лет, наша семья переехала в Арыс. Там, помню, вышел на улицу, а все ребята говорят только на казахском. Так во дворе за год освоил разговорный казахский.

Очень помогало то, что у меня мама знает государственный язык, она тоже с детства много общалась с носителями казахского и свободно владеет им на бытовом уровне. Если чего-то я на улице не понимал, приходил домой, спрашивал, мама объяс­няла значение.

Считаю, мне повезло больше, чем многим другим, ведь я с детства освоил казахский, даже не задумываясь, насколько он пригодится в будущем. Просто был шестилетним ребенком, который хотел общаться со своими сверстниками.

В дальнейшем в школе на уроках казахского языка уже чувствовал себя комфортно, узнавал что-то новое, улучшал произношение, осваивал сложные обороты, фонетику, грамматику. Когда участвовал в языковых олимпиадах, тоже усиленно готовился. То есть с каждым этапом жизни мой казахский улучшался, появлялась необходимость повышать уровень.

Школу я окончил на русском языке, в вузе учился тоже сначала в русской группе. Но по той специальности, которую хотел, русской группы не было, и передо мной встал выбор: или отчисляться, или переходить в группу с казахским языком обу­чения. В итоге окончил вуз на казахском языке без проблем – тогда уже уровень языка был достаточный, чтобы говорить, писать, защитить диплом и сдать государственные экзамены.

Бакалавриат завершил со специальностью «педагог профессионального обучения по профилю», по старой классификации это педагог учебно-производственной практики и автодела.

Уже имея такой бэкграунд, без сомнений выбрал магист­ратуру на казахском языке по специальности «педагогика и психология». У меня были очень хорошие педагоги, понимающие, что какие-то слова я могу не знать, не понимать, и они всегда помогали.

– То есть правы те, кто говорит, что нужно расти в ауле, чтобы знать казахский? А без языковой среды можно освоить язык?

– Среда нужна больше для закрепления навыков, чем для изучения языка. Мы все понимаем, что далеко не у каждого есть возможность бросить работу и на 3 месяца уехать в аул только ради того, чтобы освоить разговорный казахский. Да, в городе казахоязычная среда не такая, как в селе, но можно найти кого-то, кто готов уделять время каждый день и говорить с тобой на казахском языке.

Бывает, конечно, и недопонимание. Кто-то упрекает за неправильное произношение. У других – комплекс отличника, они не могут говорить неправильно и вообще молчат, если не идеально что-то произносят. Такие комплексы надо перебороть.

В то же время нужно относиться лояльно к тем, кто может и хочет, но не способен выучить язык, кому он просто не дается. Есть и такие люди. И не нужно требовать от них академического знания. Для начала можно просто научить их говорить на бытовом уровне, пусть и с акцентом, и с ошибками.

– Лично для Вас что было самым сложным в освоении казахского языка? Грамматика, словарный запас, произношение?

– В детстве у меня были проб­лемы с произношением специфических звуков. Поборол этот комплекс тем, что внутри себя слышал правильно нужное слово и про себя его по 100–200 раз «прокручивал», правильно проговаривая, только после этого произносил вслух.

Важно понимать, что человеческий речевой аппарат – это набор по-разному задейст­вованных мышц, и их можно «накачать», перестроить под нужную фонетику, под нужное произношение.

Кстати, сегодня многие замечают, что на аудиозаписи моя речь на русском звучит иногда с казахским акцентом. Из-за того что много говорю на казахском языке, а в течение дня это 80–90% общения, речевой аппарат перестраивается, и появляется акцент.

– Какие преимущества дает в современном Казахстане знание государственного языка?

– Знание языка – это свобода. В какой бы регион страны ни приехал, тебя поймут. С позиции журналиста и пиарщика знание казахского – возможность получать информацию из первоисточника, не ждать, пока кто-то переведет. Потому что перевод – это всегда уже другая подача информации, многое зависит от того, насколько хорошо знает языки переводчик, и как он относится к ситуации.

Кроме того, зная казахский, я могу анализировать публикации в кыргызских, татарских, башкирских, узбекских, ногайских СМИ. Немного понимаю турецкий. То есть это возможность получать информацию из широкого круга источников.

В целом знание языков очень сильно расширяет горизонты. Если бы знал английский на таком же уровне, как казахский, был бы счастливейшим человеком на земле. Потому что это дает доступ к огромному объему информации и знаний.

Сейчас английский изучаю, когда есть на это время, а дальше, как говорится, век живи – век учись, так что взялся бы за испанский, потом, возможно, за другие языки.

– Заметно больше стало сейчас онлайн-курсов казахского языка. Это из-за того, что знающие язык стали активнее учить людей, или сами казахстанцы стали больше интересоваться изучением казахского?

– Сейчас наложились друг на друга два фактора. Во-первых, по всему миру наблюдается всплеск развития цифровых технологий, и многие мои ­друзья, знакомые уже получают образование дистанционно, смотрят лекции, вебинары, онлайн-курсы. И во-вторых, введение карантина привело к тому, что возрос интерес к онлайн-образованию.

У меня есть хороший друг Владислав Тен, с которым мы начали акцию «Помоги тому, кто хочет изучать казахский язык». У Владислава своя методика, которую некоторые филологи оспаривают, но тем не менее она работает. Он многих моих друзей по этой методике обучал, и могу сказать, что эти люди знают и применяют как минимум 500 слов, необходимых для обиходного общения на казахском языке.

Зачастую люди знают казахский язык, но не говорят, потому что в обществе к ним предъявляются слишком высокие требования. Мы с Владиславом и другими активными ребятами, которые владеют государственным языком, решили создавать для таких людей дополнительные возможности. В разных городах Казахстана сейчас есть курсы, которые проводят волонтеры, – энтузиасты казахского языка.

На наши страницы в социальных сетях многие люди пишут, например: «Живу в Таразе, хочу изучать казахский. Помогите найти человека, который будет обучать». Поэтому мы сейчас работаем над сайтом, на котором могли бы найти друг друга те, кто хочет научиться, и те, кто готов обучать людей государственному языку.

Сейчас изучаю разные прак­тики работы подобных ресурсов, хочу лучшие версии применить на этом сайте, чтобы люди могли получить доступ к простому и удобному для них варианту изучения государственного языка.