Детская онкология: мифы и реальность

– В возрастной структуре заболевшие дети до года сос­тавляют 8%, дети от года до трех лет – 24%, дети от 3 до 10 лет – 41%, от 10 до 15 лет – 21%, старше 15 лет – 4%, – отметила председатель правления АО «Научный центр педиатрии и детской хирургии» Риза Боранбаева в ходе онлайн-лектория «Школа медицинской журналистики». – В среднем общая заболеваемость детей со злокачественными новообразованиями в мире составляет 14–15 случаев на 100 000 детского населения. У нас в Казах­стане за последние пять лет этот показатель составляет 11–12. Это говорит о том, что в нашей стране еще есть проблемы с диагностикой и не все дети со злокачественными новообразованиями диагностируются.

По словам Ризы Боранбаевой, внедрение современных прог­рамм терапии и новых технологий в Казахстане за последние годы позволило улучшить результаты выживаемос­ти детей с онкологическими заболеваниями. В частности, выживае­мость при лимфобластном лейкозе составляет 74%, при хроничес­ком миелолейкозе – 90%, при гистиоцитозе – 93%.

– Хорошие результаты по выживаемости есть при нефробластоме и ретинобластоме. В среднем 70–80% детей с онкологическими заболеваниями удается излечить. Есть, конечно, определенные проблемы по таким опухолям, как острый миелобластный лейкоз, нейробластома, опухоли головного мозга. Но нужно отметить, что выживаемость при таких опухолях также недостаточно высокая во всем мире, – отметила спикер.

На данный момент кадровые ресурсы детской онкологичес­кой⁄гематологической службы представлены 80 специалистами, которые рассредоточены во всех регионах Казахстана. Из них 46 врачей работают в республиканских центрах.

С 2012 года в Казахстане начала внедряться трансплантация гемопоэтических стволовых клеток у детей. Это один из очень серьезных этапов в развитии детской онкологической службы в стране. Ранее, до 2012 года, все эти дети направлялись на лечение за рубеж из средств республиканского бюджета.

– Мы начинали с того, что делали аутологичную транс­плантацию, то есть когда донором является сам пациент и выделение стволовых клеток идет из периферической крови, и аллогенную трансплантацию от родственного донора – родного брата или сестры. С 2018 года в наших клиниках начала применяться аллогенная транс­плантация от неродственного донора. Первые такие транс­плантации были проведены в виде мастер-классов, – рассказала председатель правления АО «Научный центр педиатрии и детской хирургии».

На сегодня выживаемость детей после аллогенной транс­плантации составляет порядка 66%, при гаплоидентичной трансплантации – 44%, при аутологичной – около 70%. Количество трансплантаций в Казахстане идет по нарастаю­щей, на сегодня в республике их проведено уже 245.

Трансплантация органов и гемопоэтических стволовых клеток применяется чаще всего при тяжелых формах рака или рецидивах.

– Бесследно такое лечение не проходит. На какой-то период будут проблемы с иммунной сис­темой, так как химиопрепараты не действуют избирательно только на опухолевые клетки, они поражают практически все клетки организма и клетки иммунной системы. Поэтому первые 2–3 года дети могут чаще болеть, могут быть проб­лемы с желудочно-кишечным трактом, сердечно-сосудистой системой. Иммунная система будет восстанавливаться в течение года – двух. Может быть вторичный иммунодефицит. В такое время дети нуждаются в реабилитационной помощи, – сказала доктор.

Очень большое значение имеет психоэмоциональное состоя­ние пациентов: длительность лечения в больнице составляет от 6 до 8 месяцев и, конечно, накладывает определенный отпечаток. Поэтому в респуб­ликанских центрах постоянно проводится психологическая поддержка пациентов и их родителей. Особенно это важно для подростков, у которых может начаться депрессивный синдром.

Если же говорить о причинах развития онкологических заболеваний у детей, этот вопрос до конца не изучен. Известно, что 40–50% опухолей являются врожденными. Есть факторы генных мутаций.

– Когда мы говорим о профилактике рака у детей, то имеем в виду прежде всего здоровье родителей. Здесь очень важно, чтобы молодые люди, вступаю­щие в брак, задумывались о здоровом образе жизни. Мы постоянно говорим о необходимости профилактики и проведения скринингов.

Какие симптомы могут оказаться тревожными у детей? Например, при ретинобластоме это появление у детей в глазу каких-то необъяснимых пятен.

– Если у ребенка ни с того ни с сего появляется косоглазие, резкое снижение зрения – тоже есть повод обратиться к врачу, – проинформировала специа­лист. – Дело в том, что многие онкологические заболевания у детей могут протекать под маской любых других соматических заболеваний. У детей, в отличие от взрослых, течение опухолевого процесса может быть генерализованным. Длительная температура в течение 10 дней, появление на коже синяков, носовых и десневых кровотечений, маточных кровотечений у девочек – это тоже причина для беспокойства. При увеличении лимфоузлов ни в коем случае не рекомендуется самостоятельно их лечить, прогревать и делать физиопро­цедуры. При лейкозе могут быть боли в костях. Длительные головные боли – тоже приз­нак опухолевого заболевания. Неврологические проявления в виде нарушения равновесия, шаткости походки тоже должны насторожить. Я назвала основные симптомы, на которые нужно ориентироваться и ни в коем случае не заниматься самолечением. В таких ситуациях нужно сдать общий анализ крови. Мы сталкиваемся с ситуациями, когда дети очень долго наблюдаются у специалистов, но им элементарно не делают общий анализ крови, который бы мог сигнализировать о проблемах.

Если раньше основным методом лечения были хирургическое удаление опухоли и лучевая терапия, то на сегодня в лечении рака на первое место выходит химиотерапия. Есть многие виды опухолей, которые можно излечить химиотерапией. Применяется высокодозная химиотерапия, в частности, при лечении острого лейкоза. Она позволила достигнуть хорошей выживаемости в 80–90% во всем мировом пространстве. На втором месте – хирургическое лечение. Что касается лучевой терапии, то сегодня ученые всего мира стараются проводить его детям как можно меньше.

– Современные программы терапии направлены на то, чтобы улучшить качество жизни ребенка после выздоровления. Большая разница, когда человек заболевает в 60–70 лет или в 5–7 лет, когда вся жизнь еще впереди, – считает спикер.

В ходе встречи обсуждались и другие вопросы. Например, если есть генетическая предрасположенность ребенка к онкологии, столкнется ли человек с этим диагнозом во взрослой жизни?

– Нет, конечно. Если есть генетическая предрасположенность, если кто-то болел в роду, то необязательно, что и дети будут болеть. Но должна быть настороженность.

Еще один миф связан с мнением, что лечить сложнее.

– На самом деле мы, детские онкологи, считаем, что детей, в отличие от взрослых, лечить легче, они лучше поддаются лечению. Детский организм имеет очень большие компенсаторные возможности. Поэтому никогда не нужно сдаваться. Психологический настрой на лечение имеет очень большое значение, – заключила Риза Боранбаева.