Кинематограф: новая волна

Доктор искусствоведения Гульнара Абикеева уверена, что настоя­щий кинематограф, как и любое искусство, – вещь штучная. Только истинные произведения искусства, по ее словам, остаются в памяти людей и принимают участие в духовном нациестроительстве.

Смена парадигмы

– Кино суверенного Казахстана начиналось с «Казахской новой волны», предсказавшей приход независимости раньше, чем произошел развал СССР, – говорит Гульнара Абикеева. – И в этом смысле очевидна старая парадигма о том, что художник предвидит будущее. Первое, на что стоит обратить внимание, – «Казахская новая волна» открыла Казахстан миру, до горбачевской перестройки отечественные фильмы практически не попадали на западные кинофестивали. Второе – она разрушала советскую идеологию, создавая в своих фильмах несоветское пространство и показывая иных героев. Третье – «перестройка» в кино, начавшись на периферии советской империи, заявила о процессе деколонизации кино и культуры в целом.

Знаменем перестройки казах­стан­ских фильмов, кинематографическим манифестом смены «советской» эстетической парадигмы на «несоветскую» стала «Игла» (1988) Рашида Нугманова, а прозвучавшая там песня «Перемен требуют наши сердца» в исполнении Виктора Цоя – ее девизом. Прежде всего изменился герой. На экраны пришли молодые люди – сильные, смелые и независимые. После «Иглы» это были «Балкон» Калыкбека Салыкова, «Кайрат» Дарежана Омирбаева, «Разлучница» Амира Каракулова. Если не серьезность, то ирония была обозначена в фильмах «Конечная остановка» Серика Апрымова, «Трое» и «Женщина дня» Бахыта Килибаева и Александра Баранова, «Влюбленная рыбка» Абая Карпыкова. В этих фильмах появился герой-современник, которого раньше не было на наших экранах. Изменилась эстетика изображения. С одной стороны, в таких фильмах, как «Игла», «Влюб­ленная рыбка», «Кайрат» город перестал быть советским, с другой – в одно мгновенье исчез «положительный», чистенький образ деревни-аула («Конечная остановка», «Айналайын»). Кинематограф начала эпохи независимости также взялся за переосмысление истории. Как древней – фильмы «Бейбарс», «Гибель Отрара», так и советской – «Суржекей – ангел смерти», «Балкон», «Любовники декабря».

«Крестный отец» «Казахской новой волны», культуролог Мурат Ауэзов заявил по этому поводу, что «настоящий кинематограф не может обрести зрелость там, где имеет мес­то вялость общественных рефлексий. Только пассио­нарная ситуа­ция, общественная активность рождают ту среду, что приводит к появлению серьезных картин».

Второе десятилетие независи­мости, по мнению Гульнары Аби­кеевой, началось с того, что произошел абсолютный спад кинопроизводства. Если в начале 90-х в Казахстане снималось по 11–13 полнометражных игровых фильмов (половина из них – на частных киностудиях), то отсутствие системы кинопроката и невозврат инвестируемых в кино средств привели к тому, что к началу
2000-х кинопроизводство в Казах­стане­ упало до одной картины в год.

– Это был фильм Серика Апрымова «Три брата», и то он был снят только потому что был сделан в копродукции с Японией – продюсер Сано Синдзю вложил в нее деньги, и фильм состоялся, – сообщила киновед. – В 2001 году такая же история повторилась с фильмом «Жол» Дарежана Омирбаева, только там был французский сопродюсер. А в 2002 году появилась картина «Жылама» Амира Каракулова, где часть бюджета была предоставлена фондом «Сорос-Казахстан», а часть – нидерландским «Хуберт Болс фондом».

На киностудии «Казахфильм» кино в те годы не снималось – выделяемые государством средства шли на поддержание зданий и территории студии. Зритель ходил в видеосалоны, а в кинотеатрах расположились автосалоны, магазины мебели и т. д.

Первая кинопрокатная сеть «Отау-­синема» появилась только в 2005 году. Но количество выпус­каемых в Казахстане картин было настолько мизерным, что доля отечественного кино в 2000-е годы составляла менее одного процента. Ситуация начала меняться после прихода в 2002 году директором на «Казахфильм» Сергея Азимова.

Имиджевый проект «Кочевник»

В 2003 году началась работа над большим государственным заказом – фильмом «Кочевник» с участием иностранных специалис­тов самой высшей категории. Так, древний Туркестан отстраивал художник-декоратор «Гладиатора» и «Трои» Мильен Крека Клякович. Художником-постановщиком картины стал лауреат 12-ти «Оскаров» итальянец Франко Фумогали. Оператором – Ули Штайгер, снявший «Годзиллу». Художником по костюмам – Майкл О’Коннор, участвовавший в съемках «Властелина колец». С американской стороны исполнительным продюсером был Милош Форман, с российской – Павел Дувидзон, с казахстанской – Сергей Азимов, Серик Жубандыков и Анара Кашаганова. Пост-продакшн занимался американец Рэм Бергман. Именно он добился согласия кинокомпании MIRAMAX прокатать «Кочевник» в Америке.

– Часто критикуемый выбор иностранцев в качестве главных героев фильма был вполне оправдан, – считает Гульнара Абикеева. – Чтобы международный зритель – целевая аудитория картины – понял и принял «Кочевника», необходимо было подобрать известных ему актеров. К примеру, снимающийся в американских боевиках актер Марк Дакаскос сыграл в «Кочевнике» джунгарского воина Шарыша. Одного из ключевых персонажей ленты – мудреца-провидца Ораза воплотил в жизнь Джейсон Скотт Ли, актер, получивший известность после роли Брюса Ли в фильме «Путь дракона». Несколько главных ролей сыграли и казахстанские актеры – Досхан Жолжаксынов, Тунгышбай Жаманкулов и юная актриса Аянат Есмагамбетова (ей тогда было всего 16). Первая ее главная роль до этого была в замечательном фильме Сатыбалды Нарымбетова «Молитва Лейлы». Всего по сценарию в фильме задействованы 22 основных персонажа и около 300 эпизодических.

Перед создателями картины, по словам киноведа, стояли три глобальные задачи.

– Во-первых, презентовать Казах­стан миру, сформировав положительный имидж независимого государства с уникальными традициями, культурой и особой ментальностью народа. Во-вторых, снять действительно патриотичное кино для укрепления национального самосознания внутри Казахстана. И, наконец, создать прецедент в отечественном кино, который бы подтолкнул развитие киноиндустрии в целом.

И эти задачи, считает она, были выполнены. Вслед за артхаусной «Казахской новой волной» мир увидел, что в Казахстане может быть снят сложно постановочный исторический фильм. Киностудия «Казахфильм», пока снимался «Кочевник», стала фактически обучающей площадкой для голливудских технологий. Казахстанский фильм вышел в прокат после паузы в 15 лет (!) и отечественный зритель поверил, что национальное кино может быть показано в кинотеатрах.

Так начиналась «Евразия»

Первый международный кинофестиваль «Евразия» прошел в Алматы в 1998 году. Он создавался по принципу всесоюзного, то есть в конкурсе участвовали только фильмы с постсоветского пространства. После Алматы фестиваль по очереди должен был проводиться в столицах других стран СНГ. Но эта идея не была подхвачена ими.

МКФ «Евразия» возродился уже в формате международного в 2005 году. В конкурсных программах фестиваля участвовали фильмы евразийского континента – от Ирландии до Японии, жюри тоже было международным.

– Почему этот проект я называю вторым по важности для национального кинематографа? – задается вопросом Гульнара Абикеева. – Потому что именно кинофестиваль «Евразия» способствовал тому, что в Казахстан начали приезжать зарубежные специалисты кино, что стало стабильной основой для международного сотрудничества в формате «копродукция».

Так, немецкий продюсер Карл Баумгартнер работал над картиной «Тюльпан» Сергея Дворцевого. Оскароносный режиссер Фолькер Шлендорф снимал в Алматы по сценарию известного иранского режиссера Мохсена Махмальбафа ленту «Улжан», по такому же принципу появилась чудесная картина «Рай для мамы» и т. д. Но главное – фестиваль «Евразия» стал мощной площадкой для продвижения казахстанского кино. Одно дело – один-два фильма отправлять на международные кинофестивали, другое – пригласить в Алматы основных отборщиков кинофестивалей, журналистов ведущих киноизданий и проводить питчинги, заинтересовывая потенциальных сопродюсеров.

– Фестиваль – это великолепный инструмент для продвижения всей национальной кинематографии, – считает Гульнара Абикеева. – За первые десять лет своего существования «Евразия» вошла в список 35 ведущих кинофестивалей мира по версии британского издания Film Guide.

от государственного
к частному

Если в первое десятилетие независимости казахстанское кино было в основном фестивальным из-за отсутствия кинопроката, то начиная с «Рэкетира» (2007) Акана Сатаева в стране начал формироваться коммерческий сектор. Режиссеру, имеющему хороший опыт в рекламе, удалось так прокатать свой фильм, что он заработал в три раза больше денег, чем было потрачено на его производство.

– В целом же возрожденный кинопрокат способствовал тому, что начали вновь появляться частные киностудии, – говорит Гульнара Абикеева. – В середине десятилетия фильмы преимущественно производились на «Казахфильме», но при этом картина Еркина Ракишева «Жаралы сезiм», сделанная на его частной студии, пользовалась невероятным зрительским успехом. Она ежедневно, в течение полугода, шла в кинотеатре «Казахстан» при полном зале.

В 2007 году количество картин, производимых на государственной и частных студиях, сравнялось – по 5 фильмов. При этом «Монгол» (продюсер Гульнара Сарсенова, режиссер Сергей Бодров) попал в шорт-лист «Оскара» в номинации «Лучший иностранный фильм», а «Рэкетир» Акана Сатаева имел беспрецедентный успех на внут­реннем рынке.

С 2008 года уже наблюдается перевес в количестве фильмов, снимаемых на частных киностудиях. Причем, по мнению Гульнары Абикеевой, особенностью именно второго десятилетия является то, что картины частных производителей по качеству и художественным параметрам были выше.

– Такие студии начали набирать обороты, и несколько картин имели уникальный зрительский успех в Казахстане, – говорит киновед. – Это «Ойпырмай, или Дорогие мои дети» Жанны Исабаевой, «Келин» Ермека Турсунова, «Заблудившийся» Акана Сатаева.

А 2010 год вообще стал поворотным – в прокат вышли две картины, которые стали культовыми. Это – «Ғашык жүрек, или Коктейль для звезды» Аскара Узабаева и «Сказ о розовом зайце» Фархата Шарипова. С этого момента коммерческое кино в стране встало на стабильные рельсы.

Международный успех

Благодаря качественным копродукциям частных студий с зарубежными партнерами в конце второго десятилетия независимос­ти в Казахстане было произведено несколько картин, которые получили большое международное признание. Среди них – «Тюльпан» Сергея Дворцевого, «Подарок Сталину» Рустема Абдрашова, «Бақсы» Гульшат Омаровой, «Песнь южных морей» Марата Сарулу.

На «Казахфильме» также было снято несколько сильных картин в копродукции – «Шуга» Дарежана Омирбаева, «Улжан» Фолькера Шлендорфа. Ряд фильмов получили признание и призы за рубежом. Это «Стриж» Абая Кульбаева, «Вдвоем с отцом» Данияра Саламата, «Карой» Жанны Исабаевой, «Записки путевого обходчика» Жанибека Жетируова и другие.

По мнению Гульнары Абикеевой, следует обратить особое внимание на две картины, получившие наибольшее международное признание, – «Тюльпан» Сергея Дворцевого, получивший Гран-при в Каннах в 2008 году в программе «Особый взгляд», и «Подарок Сталину» Рустема Абдрашова.

«Тюльпан» – это история парня, который, вернувшись со службы в армии, хочет, обзаведясь отарой овец, вести собственное хозяйство. Но для начала ему нужно жениться. Его невидимую возлюбленную зовут Тюльпан, однако он никак не может добиться своей цели. Эта картина совместила в себе и поэтику, и социальную критику. Поэтичность состоит в том, с какой любовью показана казахская степь и жизнь обычных чабанов. Эти люди работают в тяжелейших условиях, а мечта главного героя – стать просто чабаном – фактически неосуществима в сложившихся условиях.

Продюсером «Тюльпана» с казахстанской стороны выступила Гульнара Сарсенова, которая в тот же год была награждена званием «Лучший азиатский кинематографист года», поскольку «Тюльпан» победил в Каннах, а ее же фильм «Монгол» вошел в шорт-лист «Оскара».

«Подарок Сталину» Рустема Абдрашова – один из десяти наиболее значимых фильмов эпохи независимости. Он был показан на церемонии открытия самого крупного кинофестиваля в Азии – в Пусане (Южная Корея) в 2008 году, а потом участвовал и получал призы более чем на 50 международных кинофестивалях. По поставленным задачам и историческому размаху эта картина должна была быть снята на государственной киностудии, но произведена частной студией «Алдонгар-продакшн» продюсером Алией Увальжановой. «Подарок Сталину» поднимает тему, которая куда более остро, чем какая-либо другая , отвечает внутриполитическим задачам современного Казах­стана – сохранять мир и согласие между народами, живущими в нашей стране. Более того, лента обращена к нашему прошлому, когда в сталинскую эпоху в Казахстан эшелонами привозили корейцев, немцев, чеченцев, евреев и сюда же везли политических заключенных из Сибири. И для всех этих людей наша земля, коренные жители которой делились с вынужденными эмигрантами кровом и едой, стала второй родиной.

– Почему фильм называется «Подарок Сталину»? Потому что судьба целого народа (казахов) была отдана в «подарок Сталину», когда было решено в Казахстане производить атомные взрывы, – говорит Гульнара Абикеева. – Ведь первый из них был приурочен именно к юбилею вождя.

без цензуры

Третье десятилетие независимости (2010–2020) в казахском кино ознаменовалось тем, что в него пришло поколение молодых режиссеров, которое киноведы назвали «Дети независимости».

– Самые яркие его представители – Эмир Байгазин и Адильхан Ержанов, – говорит Гульнара Абикеева. – Когда фильм «Уроки гармонии» был удостоен «Серебряного медведя» в 2013 году на Берлинском кинофестивале, Эмиру Байгазину было 28 лет, то есть, когда распался СССР, ему было всего 5 лет, поэтому, конечно, он не помнит и не знает, что такое советская цензура и ограничения. Но на его поколение выпали трудности становления молодого суверенного государства. Об этом они и рассказывают в своих фильмах, а поскольку в их жилах течет дух свободы изначально, то и Байгазин, и Ержанов в своих картинах беспощадно критикуют нашу реальность. Интересно, что оба эти режиссера учились в одной мастерской – Дамира Манабая в Академии искусств им. Т. Жургенова. И оба они сегодня представляют Казахстан на ведущих международных кинофестивалях.

Картины Адильхана Ержанова («Хозяева» и «Ласковое безразличие мира») уже дважды принимали участие на кинофестивале в Каннах. В своих фильмах режиссер задает вопросы: «Кто я?», «Где мой дом?», «Где моя Земля?», «Что за общество, в котором мы живем?». Также это десятилетие можно назвать временем формирования коммерческого казахстанского кино, считает Гульнара Абикеева. Первым режиссером, который доказал, что отечественный зритель ждет и с удовольствием пойдет на свое кино, был Акан Сатаев с картиной «Рэкетир», потом культовой стала картина «Сказ о розовом зайце» Фархата Шарипова, а уже дальше проявила себя целая плеяда коммерческих режиссеров и продюсеров. Это Баян Алагузова, Аскар Узабаев, Нуртас Адамбай, Аскар Бисембин, Нурлан Коянбаев, Ерлан Нургалиев и другие.

Особенностью третьего десятилетия является также появление малобюджетных картин с социальной направленностью, снятых не на государственные деньги.

– Построение модели острокритикующего малобюджетного фильма с альтернативной формой производства – ключевая задача в этом десятилетии, потому что охватывает не только производственную плоскость, а прежде всего этическую – честного разговора автора, решения вопросов киноязыка, а также социального отклика кинопроизведения, – считает кинокритик Инна Смаилова. – Эта тенденция не случайно перекликается с общемировыми социально-политическими процессами и вторит вопросу, поставленному лауреатом Нобелевской премии мира 2021 года, филлипинской журналисткой Марией Ресса: «Чем вы готовы пожертвовать ради правды в построении мира, полного сочувствия?»