"Мы узнали казахскую душу": кинорежиссер Лайла Пакалниня сделала признание

Лайла Пакалниня – известный кинорежиссер и сценарист из Латвии. На сегодняшний день она сняла 32 документальных и 11 художественных фильмов, многие из которых участвовали и завоевывали призы крупных европейских кинофестивалей. 

На XVI МКФ "Евразия" латышская гостья возглавила жюри национальной конкурсной программы.

– Лайла, расскажите о своих впечатлениях от фестиваля, его организации? Вы выполняли очень важную роль – были председателем жюри национального конкурса. Все ли необходимые условия были созданы для работы жюри? Как "Евразия" смотрится на фоне других киносмотров, на которых вам приходилось бывать?

– Я думаю, что для любого фестиваля очень важна уникальность. Потому что если он станет похожим на другие подобные киносмотры, это будет что-то вроде массового продукта. Но, слава богу, у вашего фестиваля есть свое лицо. Хотя бы национальная конкурсная программа. Ведь не просто насобирали какие-то фильмы, а затем их показали. Это была тщательная работа по отбору 15 картин высокого уровня. 

Еще мне понравилось, что организаторы, понимая, что у нас, членов жюри, нет времени куда-то ходить, смогли показать нам и Медеу, и Шымбулак. А сегодня мы были на экскурсии по городу, и я увидела то знаменитое место, куда во время войны эвакуировали и "Мосфильм", и "Ленфильм", и где была создана объединенная киностудия страны. В которой Эйзенштейн снимал свои фильмы.

А как прекрасно помогали нам волонтеры! Молодые люди, которые учатся различным кинопрофессиям, стали нам настоящими друзьями. Всё рассказывали, показывали. Это тоже создавало уникальную атмосферу фестиваля. 

– В нашей республике вы впервые. И казахстанское кино, насколько я знаю, было для вас terra incognita – "неизвестной землей". Какие вы сделали открытия на этой земле?

– Что-то, конечно, я видела и прежде, но никогда не была сфокусирована на казахстанском кинематографе. Те фильмы были хорошими, но как разрозненные капли. У меня не было цельного понимания, что такое казахское кино. Зато теперь, когда я посмотрела 15 конкурсных фильмов, что-то для меня проясняется. Увиденные ленты интересны еще и тем, что члены нашего жюри не ездили по стране, не видели жизнь ее обитателей, но через фильмы открыли ваш народ, вашу страну. Хотя даже если бы мы куда-то и поехали, вряд ли случайно встреченный человек откроется незнакомым людям. А благодаря фильмам мы все-таки немножко узнали казахскую душу. 

– И что главное вы увидели в этой душе?

– Доброту. А также то, что многие люди сумели сохранить какой-то детский взгляд – глазами детей видеть мир. Даже самый мрачный фильм конкурсной программы, где было много ругани, насилия, пьянства, все равно заканчивается надеждой, что будет если не лучше, то хотя бы по-другому. Я думаю, это чувство надежды нам всем необходимо – особенно на фоне того, что сейчас творится в мире.

– А какие-то параллели с кинематографом других стран можете провести?

– Попробовать можно, но ведь язык кино универсальный. Мне кажется, я увидела в ваших фильмах те же общие тенденции, которые есть в мировом кино. То, что я наблюдала и в других странах. В ряде фильмов ощущается, конечно, влияние каких-то знаковых фигур мирового кинематографа из предыдущих поколений. Но это на самом деле неплохо! Это расширяет нам возможности для того, чтобы понимать друг друга. 

– Что сейчас происходит с киноиндустрией вашей страны? Во времена перестройки был знаменитый документальный фильм Юриса Подниекса "Легко ли быть молодым?". А сейчас легко ли быть молодым кинематографистом в Латвии?

– Кинематографистом быть нелегко в любые времена. Это же не поэт, которому достаточно просто сесть за стол и написать стихотворение. Не хочу никого обижать, но для того, чтобы творить, большие финансовые затраты им не нужны. А вот фильм – любой, даже тот, что снимается без денег, – все равно чего-то стоит. Хотя бы неоплаченного труда твоих друзей. Так что ни молодым, ни старым – никому не легко. 

А вообще у нас сейчас все поколения снимают. На днях даже состоялась премьера режиссера Ивара Селецкиса. Представляете: ему недавно 88 лет исполнилось! 

Конечно, есть свои проблемы, но хорошо, что возможности по финансированию кинопроектов в Латвии с каждым годом улучшаются. А чем больше денег, тем больше режиссеров заняты съемками фильмов. И это важно, потому что кино должно быть разным. 

У нас был такой переходный период, когда выходило всего 2-3 фильма в год. А сейчас ситуация намного изменилась, и мы уже вправе говорить о латышском кино, а не просто о творчестве нескольких режиссеров.

– Интересно ли вашему зрителю национальное кино, показывает ли его кинопрокат? Или "Аватар", как и везде, всех зааватарил?

– Безусловно, ходят на "Аватар". Но и латышские фильмы с каждым годом смотрят больше. Вот в 90-е годы полнометражного игрового кино у нас фактически не было, голливудское кино всё съело! А когда стали снимать больше латышских фильмов, обратно вернуть зрителя оказалось уже не так просто. Это требует времени. Времени и фильмов. 

И речь идет не только о собственно латышском кино, но еще и о европейском. Например, ходили бы наши зрители на болгарские или даже немецкие фильмы? Или они лучше купят билет на условный "Аватар"? 

Тем не менее сейчас, как мне кажется, найден разумный баланс. И соотношение национального, европейского и голливудского кино с каждым годом улучшается. 

– Выступая на открытии фестиваля, вы сказали, что успели выучить два слова на казахском языке. Первое вы произнесли в самом начале – "салем". Второе в конце – "рахмет". За дни фестиваля удалось пополнить словарный запас третьим, а может, и четвертым словом? 

– Да, я знакомилась с языком через названия фильмов. А что касается слова "салем", которое я тогда произнесла, как "салам", – теперь уже знаю, как нужно правильно его произносить. Этому я научилась у водителей. 

– А в гости на наш фестиваль снова приедете, если пригласят?

– Конечно! Обязательно приеду!

Беседовал Владимир Какаулин.

Пред.

След.

Пред.

След.