Обсуждение поправок в законодательство, которые обеспечат защиту детей от травли, манипуляций и давления в Интернете, близится к завершению. Но полемика по сути и деталям этих законотворческих инициатив не утихает. На нашем «Эксперт-совете» мы говорим о том, как и чем обеспечить четкие рамки и порядок правоприменения антибуллинговых мер, чтобы они не стали средством ограничения свободы слова в виртуальном пространстве.
Правовой инструмент
Халида Ажигулова, ученый-юрист по правам человека, доктор права PhD:
– Моя профессиональная деятельность связана с разработкой антибуллинговых инструментов для школ. И я считаю важным, что в законопроекте есть норма, которая предоставляет Министерству образования и науки компетенцию по подготовке программы профилактики буллинга и кибербуллинга в школьных учреждениях. Выглядеть это будет так: МОН готовит типовую программу профилактики, и в дальнейшем каждая школа будет обязана иметь свою внутреннюю политику по защите детей от разных форм травли и предупреждению таких явлений.
Это очень хорошая инициатива, основанная на прогрессивном мировом опыте. А он говорит о том, что буллингу нет места там, где существуют четкие нормы о запрете любой формы насилия, где есть прописанные процедуры, как и куда сообщать о факте травли, как проводить внутреннее расследование, какую помощь оказывать пострадавшему ребенку и тому, кто совершил буллинг. Ведь мы знаем: нередко ребенок совершает буллинг, потому что сам является жертвой насилия в школе, во дворе или в семье – он приносит свою боль и вымещает ее на более слабых, с его точки зрения, соучениках.
Такие компетенции имеют значение еще и потому, что не все руководители школ и педагоги умеют выявлять буллинг и эффективно его предотвращать. Часто, к сожалению, случается и так, что педагоги игнорируют подобные факты – не считают это своей обязанностью: «Я же не воспитатель, я предметник». А в итоге даже небольшой неразрешенный конфликт между детьми может перейти в стадию буллинга. Дальше проблема растет как снежный ком. В нее вовлекаются родители пострадавшего ребенка, они ждут помощи от педагога, но тот не может правильно отреагировать. На следующей стадии подключаются родители других учеников, и уже они готовы к буллингу в отношении семьи обиженного ребенка, склоняя их «не поднимать шум» и забрать ребенка из школы.
Могу утверждать, что подобная практика имеет место во многих наших школах. И это неприемлемо.
Определяя буллинг как противоправное явление, мы снимаем большую часть угроз, которые он несет. Прежде всего учителям и директорам не нужно бояться признавать существование такого явления. А следование общим правилам ответа на проявления буллинга позволяет создать безопасную среду. В школе она очень важна, в том числе для академической успеваемости. Если ребенку в школе страшно, он не может сконцентрироваться на учебном материале.
Изучая проблему, я прихожу к выводу, что довольно невысокие результаты в международных исследованиях качества школьного образования, которые показывает Казахстан, напрямую связаны с небезопасной школьной средой. И наоборот, в странах со стабильно высокими показателями школьных навыков давно существуют политики против дискриминации, расизма, буллинга и прочих видов давления. Нужно создать благоприятную среду, где ребенок будет чувствовать равное положение, свое человеческое достоинство, тогда он сможет всецело посвящать себя получению знаний.
Поэтому я считаю нововведения, которые регламентируют порядок и нормы, связанные с буллингом, очень нужными. Что же касается других поправок, за которыми оппоненты видят угрозу для свободы Интернета, их нужно также качественно проработать и дать четкие и понятные регламенты и алгоритмы.
Приведу пример Великобритании. В этой стране любой человек, подвергшийся кибербуллингу, может обратиться в полицию. Оттуда делается запрос данных аккаунта нарушителя в интернет-компанию. Таким образом происходит сотрудничество. Сеть сама может заблокировать источник буллинга, но именно полиция имеет право и должна привлекать за нарушение прав человека. То есть в Великобритании есть законы, которые устанавливают ответственность за буллинг и порядок действий для его пресечения.
Чтобы понимать, как это будет работать у нас, нужно строго регламентировать все процедуры и механизмы взаимодействия МИОР, полиции и интернет-платформ.