Ценности цивилизационного масштаба
1560
Валентина Фиронова
– Жакен Кожахметович, Вы один из первооткрывателей древнейших палеолитических памятников на территории Казахстана, получивших мировую известность, – Кызылтау, Саяк, Шоктас, Кошкурган, Мугалжары, Эмба, Узень, Майбулак, Ушбулак… Открытия продолжаются?
– Область моих научных интересов – история древнейших культур Евразии, проблемы первоначального заселения территории Казахстана человеком, его материальная культура, древнейшие этнические связи и миграции. На протяжении почти сорока лет я возглавлял отряды и экспедиции по исследованию памятников каменного века Шульбинской, Центрально-Казахстанской, Южно-Казахстанской, Западно-Казахстанской, Восточно-Казахстанской, Мангышлакской археологических экспедиций. Многое открыто, исследовано, но еще больше открытий по изучению древнейших центров происхождения человека нас ждет впереди. Мы не ограничиваемся только исследованием палеолита какого-либо региона. Вот уже больше 20 лет я являюсь соруководителем совместной Казахстанско-Российской комплексной археологической экспедиции, а теперь и международной археологической экспедиции, куда входят ученые из 10 стран.
Научные изыскания позволяют сделать вывод о том, что заселение территории Казахстана произошло около миллиона лет назад. Не будем забывать и о том, что территория Казахстана находится на стыке между крупными географическими подразделениями Евразийского материка, совпадающими в определенной степени с историко-культурными областями Восточной Европы, Средней, Центральной и Восточной Азии, поэтому проблемы палеолита Казахстана имеют глобальное значение и выходят далеко за рамки региона. К археологическим исследованиям в нашей стране проявляют огромный интерес ученые из ближнего и дальнего зарубежья: России, Узбекистана, Таджикистана, Бельгии, Франции, Японии, США, Италии, Бельгии, Румынии, Австралии, Германии, Индии.
– Я, что называется, перехватила Вас на бегу. Вы вновь отправляетесь в экспедицию. Расскажите о ближайших планах.
– Национальным музеем заключены долгосрочные договоры о научном сотрудничестве со многими научными центрами ближнего и дальнего зарубежья. К примеру, Токийским технологическим университетом, профессора и докторанты которого недавно приступили к работе в музее. Есть интересные проекты с германским институтом Макса-Планка, представители которого в середине июня примут участие в работе экспедиции, куда войдут ученые из пяти стран. Я, как руководитель совместной казахстанско-российской археологической экспедиции, отправляюсь в Восточный Казахстан, где мы будем выявлять и изучать памятники каменного века. Помимо поиска новых памятников палеолита и неолита продолжатся раскопки уникальной стоянки первобытного человека Ушбулак в Зайсанском районе, обнаруженной в прошлом году, возраст которой предположительно около 40 тысяч лет.
– Уникальный комплекс гротов Эмба, открытый Вами недалеко от поселка Джурун в Мугалжарском районе Актюбинской области, вызвал интерес не только отечественных ученых, но и зарубежных. Расскажите об этом подробнее.
– В каменном веке для первобытных племен это место было своеобразным храмом. О необычных камнях местные чабаны рассказывали еще в 30-х годах прошлого века. Тем не менее гроты долгое время оставались без внимания. Даже возраст памятника определен приблизительно. По самым смелым версиям рисунки появились 10–12 тысяч лет назад, по самой скромной теории – всего 3,5 тысячи. Самый интересный среди четырех гротов – это, безусловно, грот «Эмба-1», площадь которого 20 квадратных метров, а высота потолка максимум 70 сантиметров. Рисунки, занимающие весь пол, процарапаны и отшлифованы временем. В Казахстане это единственное место, где обнаружены такие петроглифы. Подобных изображений нет ни в Центральной Азии, ни на Алтае, ни в Сибири, ни в Монголии. Единственный в мире похожий объект находится в Северном Приазовье. Это так называемая Каменная Могила у реки Молочной.
Версии о происхождении святилища разнятся. Самая распространенная – необычную форму камням придал сильный степной ветер, то есть грот эолового происхождения. Есть и другие предположения, свидетельствующие о том, что камни были выброшены гейзером из-под земли, а гроты сделаны вручную, наподобие легендарного Стоундхенджа в Британии. Но одно известно наверняка. Здешние обитатели использовали гроты для ритуальных обрядов. Петроглифы символизируют мужское и женское начало, свидетельствующее о культе плодородия.
– Весомую лепту в сохранение духовного и культурного наследия страны вносит и научно–исследовательский институт «Халық қазынасы», созданный в музее при Вашем участии 3 года назад. Насколько результативна его работа?
– В прошлом году институтом проведено 12 археологических и одна этнографическая экспедиция на территории Казахстана, России и Монголии. Хронологические рамки исследований охватили период от каменного века до раннего средневековья. По результатам полевых работ получены новые материалы по древней и средневековой истории казахских степей. В лабораторию института и фонды музея поступило 2 968 артефактов.
Одним из значимых проектов института стал проект «Курганы раннего железного века Тургайских степей», целью которого было изучение погребальных сооружений и материальной культуры племен раннего железного века Тургайской степи. Археологические раскопки проводились на территории Амангельдинского района Костанайской области. Научным руководителем проекта был доктор исторических наук Зайнолла Самашев, материальное обеспечение экспедиции взял на себя известный казахстанский общественный деятель Сапар Искаков. Для археологических исследований были выбраны два сооружения погребального комплекса Караоба, расположенные на территории Карасуйского сельского округа. Обнаруженные артефакты, а также внешние параметры изученных объектов предположительно датируются концом первого тысячелетия до нашей эры.
– Вы – автор и соавтор более 420 научных работ, среди которых 49 монографий, учебников для вузов и общеобразовательных школ, брошюр. Многие из них написаны на английском, французском языках и изданы в странах ближнего и дальнего зарубежья: России, Франции, Бельгии, Германии, Италии, Южной Корее, Китае… Это тоже вклад в пропаганду богатейших культурных и исторических ценностей Казахстана, своеобразный исследовательский ориентир как для маститых ученых, так и для школьников, которые еще только-только думают о выборе профессии. Меня, например, заинтересовала Ваша монография «Палеолитическая стоянка имени Ч. Ч. Валиханова». Интересно узнать об истории этого памятника...
– Стоянка была открыта и предварительно исследована в 1958 году Х. Алпысбаевым в 143 километрах к северу от Шымкента и в 2 километрах к северо-западу от населенного пункта Карасу. Эпизодически с 1983 года и по сей день я продолжаю дело своего предшественника и старшего товарища. Мне довелось провести полномасштабные раскопки этой многослойной позднемустьерской стоянки. Изучив разнообразные материалы стоянки, мне удалось разработать хронологию и периодизацию палеолитических памятников Южного Казахстана. Предложенная схема периодизации аналогичных памятников представляет собой определенный этап исследований, направленных на корреляцию и синхронизацию открытых и закрытых комплексов Казахстана с идентичными мустьерскими памятниками республик Центральной Азии. С другой стороны, немаловажно то, что стоянки имени Ч. Валиханова помогли специалистам-смежникам при реконструкции истории фауны и антропогенеза Казахстана и сопредельных территорий.
– Общеизвестно, что в восьмидесятые годы огромный материал по палеолиту центральной части Евразийского материка, в особенности Казахстана, не был отражен в специальной археологической литературе. Удалось устранить пробел?
– Пробел действительно был. Например, в 20-томной энциклопедии «Археология СССР» в томе по палеолиту о Казахстане сообщались очень скудные сведения, причем устаревшие. Как ученого, меня это не могло не огорчать, и я взялся за огромную и кропотливую работу по систематизации и обобщению имеющихся данных и введению в научный оборот собственных палеолитических материалов Прикаспийско-Туранского региона (Мангышлак, Каратау, Эмба), Восточного и Центрального Казахстана. Сюда же мы относим опорный памятник эпохи неолита – пещеру Караунгур, а также данные геоморфологов, палеогеографов, палеоботаников, почвоведов и других специалистов. Главное – мне удалось составить классификацию, периодизацию и хронологию культур эпохи палеолита и неолита, а также провести корреляцию каменных индустрий Казахстана с памятниками сопредельных территорий.
Таким образом, впервые за всю историю исследований каменного века Казахстана мы получили возможность говорить о неразрывности развития археологических культур на протяжении многих сотен и сотен тысяч лет.
– Казахстан – уникальная площадка для археологических исследований. Искать еще и искать?
– Многочисленные комплексы палеолитических стоянок Казахстана дали богатейший материал для изучения крупномасштабных проблем культурной истории каменного века Евразии. Территория Казахстана, расположенная на стыке четырех историко-культурных областей – Центральной Азии, Сибири, Монголии и Китая, – дает уникальные возможности для археологических исследований. Следует отметить, что, несмотря на региональные различия, общий вектор движения первобытных людей совпадает для всей территории Казахстана и Евразии. Объединяющим моментом служит наличие абсолютно во всех комплексах раннего палеолита техники леваллуа (особая техника раскалывания камня), которая ярко проявляется в мустьерское время на материалах большинства памятников.
Принцип «эстафетного» освоения территории, если полностью принять господствующую теорию происхождения человека в Африке, позволяет сравнивать материалы раннего палеолита Казахстана не с далекими культурами ущелья Олдувай в Юго-Восточной Африке, а с комплексами каменной индустрии более близких областей, в частности Ближнего Востока.
– О каких памятниках идет речь?
– Это ашельские памятники Убейдия в Палестине и Латамна в Сирии. Находки на этих территориях и в Южной Аравии могут принципиально изменить наш взгляд на расселение человека в раннем палеолите. Кстати замечу, что по хронологической позиции материалы Казахстана и Ближнего Востока более близки между собой, нежели далекие, условные аналогии с Африкой.
Один из основных выводов, полученный на основании многолетних исследований палеолита Казахстана, заключается в том, что территория нашей страны была одним из центров интенсивного развития палеолитических культур. Этому способствовала устойчивость палеографических условий на протяжении всего четвертичного периода. Мы можем говорить о достаточно равномерном развитии палеолитических культур без особых нарушений основной линии.
Совершенно очевидно, что палеолит Казахстана является неотъемлемой частью общемировой культуры каменного века. Здесь выделяются все этапы, присущие палеолиту Старого Света. Следует признать, что в самом общем виде эволюция индустриальных комплексов раннего и среднего палеолита основывается на леваллуазской технике первичного расщепления, которые наглядно прослеживаются уже в ашельских комплексах Мугоджар, Семизбугу, Шахбагаты и на некоторых памятниках хребта Каратау.
Всестороннее и комплексное изучение исторического прошлого Казахстана охватывает огромный хронологический период, практически от раннего ашеля и до энеолита включительно. Такой масштаб проблематики можно считать важной составной частью мировой науки.
– Многие Ваши изыскания легли в основу дальнейших совместных археологических, геологических и палеозоологических исследований различных районов Казахстана. Эти материалы не являются сведениями для узкого круга ученых?
– Эти сведения учтены при составлении свода памятников по археологии, в частности Южно-Казахстанской и Жамбылской областей, два тома которых уже изданы. Кроме того, многие материалы использованы при написании учебных пособий по разделу каменного века Казахстана, чтении спецкурсов на факультете истории, археологии и этнологии КазНУ имени аль-Фараби и в других вузах республики. Археологические коллекции изучаются студентами.
– Кстати, о студентах. Они могут не только прочитать научные труды, но и увидеть наглядно материалы археологических экспедиций, побывав в музее палеолита, который открыт в КазНУ имени аль-Фараби, а также созданной Вами международной лаборатории «Геоархеология». Хотелось бы узнать об этом подробнее.
– Музей палеолита Казахстана в КазНУ имени аль-Фараби существует уже 17 лет. Таких на территории СНГ нет. Здесь открыта лаборатория каменного века, где сосредоточены более 600 тысяч артефактов практически со всех регионов Казахстана, работает открытая в 2013 году международная научно-исследовательская лаборатория геоархеологии. Интерес к археологии не угасает. Значит быть новым уникальным находкам и открытиям.
– Памятники культуры не могут храниться сами по себе. Без заботы о них, без их изучения. Особая миссия в связи с этим возложена и на научно-исследовательский центр по развитию краеведения «Сакральный Казахстан», который создан при Национальном музее. Что входит в круг первоочередных задач этого учреждения?
– Прежде всего научно-исследовательская, просветительская и методическая работа по краеведению, а также активное сотрудничество с краеведческими организациями, государственными органами, образовательными учреждениями, архивами, музеями Казахстана. Мы живем не только в природной среде, но и в среде, созданной культурой наших предков. Постигая ее глубины и тайны, осознаешь не только богатство наследия прошлого, но и нравственный долг перед настоящим и будущим.
Краеведение – не только наука, но и деятельность, которая соединяет в себе сведения, как природоведческие, так и исторические и искусствоведческие.
– Область моих научных интересов – история древнейших культур Евразии, проблемы первоначального заселения территории Казахстана человеком, его материальная культура, древнейшие этнические связи и миграции. На протяжении почти сорока лет я возглавлял отряды и экспедиции по исследованию памятников каменного века Шульбинской, Центрально-Казахстанской, Южно-Казахстанской, Западно-Казахстанской, Восточно-Казахстанской, Мангышлакской археологических экспедиций. Многое открыто, исследовано, но еще больше открытий по изучению древнейших центров происхождения человека нас ждет впереди. Мы не ограничиваемся только исследованием палеолита какого-либо региона. Вот уже больше 20 лет я являюсь соруководителем совместной Казахстанско-Российской комплексной археологической экспедиции, а теперь и международной археологической экспедиции, куда входят ученые из 10 стран.
Научные изыскания позволяют сделать вывод о том, что заселение территории Казахстана произошло около миллиона лет назад. Не будем забывать и о том, что территория Казахстана находится на стыке между крупными географическими подразделениями Евразийского материка, совпадающими в определенной степени с историко-культурными областями Восточной Европы, Средней, Центральной и Восточной Азии, поэтому проблемы палеолита Казахстана имеют глобальное значение и выходят далеко за рамки региона. К археологическим исследованиям в нашей стране проявляют огромный интерес ученые из ближнего и дальнего зарубежья: России, Узбекистана, Таджикистана, Бельгии, Франции, Японии, США, Италии, Бельгии, Румынии, Австралии, Германии, Индии.
– Я, что называется, перехватила Вас на бегу. Вы вновь отправляетесь в экспедицию. Расскажите о ближайших планах.
– Национальным музеем заключены долгосрочные договоры о научном сотрудничестве со многими научными центрами ближнего и дальнего зарубежья. К примеру, Токийским технологическим университетом, профессора и докторанты которого недавно приступили к работе в музее. Есть интересные проекты с германским институтом Макса-Планка, представители которого в середине июня примут участие в работе экспедиции, куда войдут ученые из пяти стран. Я, как руководитель совместной казахстанско-российской археологической экспедиции, отправляюсь в Восточный Казахстан, где мы будем выявлять и изучать памятники каменного века. Помимо поиска новых памятников палеолита и неолита продолжатся раскопки уникальной стоянки первобытного человека Ушбулак в Зайсанском районе, обнаруженной в прошлом году, возраст которой предположительно около 40 тысяч лет.
– Уникальный комплекс гротов Эмба, открытый Вами недалеко от поселка Джурун в Мугалжарском районе Актюбинской области, вызвал интерес не только отечественных ученых, но и зарубежных. Расскажите об этом подробнее.
– В каменном веке для первобытных племен это место было своеобразным храмом. О необычных камнях местные чабаны рассказывали еще в 30-х годах прошлого века. Тем не менее гроты долгое время оставались без внимания. Даже возраст памятника определен приблизительно. По самым смелым версиям рисунки появились 10–12 тысяч лет назад, по самой скромной теории – всего 3,5 тысячи. Самый интересный среди четырех гротов – это, безусловно, грот «Эмба-1», площадь которого 20 квадратных метров, а высота потолка максимум 70 сантиметров. Рисунки, занимающие весь пол, процарапаны и отшлифованы временем. В Казахстане это единственное место, где обнаружены такие петроглифы. Подобных изображений нет ни в Центральной Азии, ни на Алтае, ни в Сибири, ни в Монголии. Единственный в мире похожий объект находится в Северном Приазовье. Это так называемая Каменная Могила у реки Молочной.
Версии о происхождении святилища разнятся. Самая распространенная – необычную форму камням придал сильный степной ветер, то есть грот эолового происхождения. Есть и другие предположения, свидетельствующие о том, что камни были выброшены гейзером из-под земли, а гроты сделаны вручную, наподобие легендарного Стоундхенджа в Британии. Но одно известно наверняка. Здешние обитатели использовали гроты для ритуальных обрядов. Петроглифы символизируют мужское и женское начало, свидетельствующее о культе плодородия.
– Весомую лепту в сохранение духовного и культурного наследия страны вносит и научно–исследовательский институт «Халық қазынасы», созданный в музее при Вашем участии 3 года назад. Насколько результативна его работа?
– В прошлом году институтом проведено 12 археологических и одна этнографическая экспедиция на территории Казахстана, России и Монголии. Хронологические рамки исследований охватили период от каменного века до раннего средневековья. По результатам полевых работ получены новые материалы по древней и средневековой истории казахских степей. В лабораторию института и фонды музея поступило 2 968 артефактов.
Одним из значимых проектов института стал проект «Курганы раннего железного века Тургайских степей», целью которого было изучение погребальных сооружений и материальной культуры племен раннего железного века Тургайской степи. Археологические раскопки проводились на территории Амангельдинского района Костанайской области. Научным руководителем проекта был доктор исторических наук Зайнолла Самашев, материальное обеспечение экспедиции взял на себя известный казахстанский общественный деятель Сапар Искаков. Для археологических исследований были выбраны два сооружения погребального комплекса Караоба, расположенные на территории Карасуйского сельского округа. Обнаруженные артефакты, а также внешние параметры изученных объектов предположительно датируются концом первого тысячелетия до нашей эры.
– Вы – автор и соавтор более 420 научных работ, среди которых 49 монографий, учебников для вузов и общеобразовательных школ, брошюр. Многие из них написаны на английском, французском языках и изданы в странах ближнего и дальнего зарубежья: России, Франции, Бельгии, Германии, Италии, Южной Корее, Китае… Это тоже вклад в пропаганду богатейших культурных и исторических ценностей Казахстана, своеобразный исследовательский ориентир как для маститых ученых, так и для школьников, которые еще только-только думают о выборе профессии. Меня, например, заинтересовала Ваша монография «Палеолитическая стоянка имени Ч. Ч. Валиханова». Интересно узнать об истории этого памятника...
– Стоянка была открыта и предварительно исследована в 1958 году Х. Алпысбаевым в 143 километрах к северу от Шымкента и в 2 километрах к северо-западу от населенного пункта Карасу. Эпизодически с 1983 года и по сей день я продолжаю дело своего предшественника и старшего товарища. Мне довелось провести полномасштабные раскопки этой многослойной позднемустьерской стоянки. Изучив разнообразные материалы стоянки, мне удалось разработать хронологию и периодизацию палеолитических памятников Южного Казахстана. Предложенная схема периодизации аналогичных памятников представляет собой определенный этап исследований, направленных на корреляцию и синхронизацию открытых и закрытых комплексов Казахстана с идентичными мустьерскими памятниками республик Центральной Азии. С другой стороны, немаловажно то, что стоянки имени Ч. Валиханова помогли специалистам-смежникам при реконструкции истории фауны и антропогенеза Казахстана и сопредельных территорий.
– Общеизвестно, что в восьмидесятые годы огромный материал по палеолиту центральной части Евразийского материка, в особенности Казахстана, не был отражен в специальной археологической литературе. Удалось устранить пробел?
– Пробел действительно был. Например, в 20-томной энциклопедии «Археология СССР» в томе по палеолиту о Казахстане сообщались очень скудные сведения, причем устаревшие. Как ученого, меня это не могло не огорчать, и я взялся за огромную и кропотливую работу по систематизации и обобщению имеющихся данных и введению в научный оборот собственных палеолитических материалов Прикаспийско-Туранского региона (Мангышлак, Каратау, Эмба), Восточного и Центрального Казахстана. Сюда же мы относим опорный памятник эпохи неолита – пещеру Караунгур, а также данные геоморфологов, палеогеографов, палеоботаников, почвоведов и других специалистов. Главное – мне удалось составить классификацию, периодизацию и хронологию культур эпохи палеолита и неолита, а также провести корреляцию каменных индустрий Казахстана с памятниками сопредельных территорий.
Таким образом, впервые за всю историю исследований каменного века Казахстана мы получили возможность говорить о неразрывности развития археологических культур на протяжении многих сотен и сотен тысяч лет.
– Казахстан – уникальная площадка для археологических исследований. Искать еще и искать?
– Многочисленные комплексы палеолитических стоянок Казахстана дали богатейший материал для изучения крупномасштабных проблем культурной истории каменного века Евразии. Территория Казахстана, расположенная на стыке четырех историко-культурных областей – Центральной Азии, Сибири, Монголии и Китая, – дает уникальные возможности для археологических исследований. Следует отметить, что, несмотря на региональные различия, общий вектор движения первобытных людей совпадает для всей территории Казахстана и Евразии. Объединяющим моментом служит наличие абсолютно во всех комплексах раннего палеолита техники леваллуа (особая техника раскалывания камня), которая ярко проявляется в мустьерское время на материалах большинства памятников.
Принцип «эстафетного» освоения территории, если полностью принять господствующую теорию происхождения человека в Африке, позволяет сравнивать материалы раннего палеолита Казахстана не с далекими культурами ущелья Олдувай в Юго-Восточной Африке, а с комплексами каменной индустрии более близких областей, в частности Ближнего Востока.
– О каких памятниках идет речь?
– Это ашельские памятники Убейдия в Палестине и Латамна в Сирии. Находки на этих территориях и в Южной Аравии могут принципиально изменить наш взгляд на расселение человека в раннем палеолите. Кстати замечу, что по хронологической позиции материалы Казахстана и Ближнего Востока более близки между собой, нежели далекие, условные аналогии с Африкой.
Один из основных выводов, полученный на основании многолетних исследований палеолита Казахстана, заключается в том, что территория нашей страны была одним из центров интенсивного развития палеолитических культур. Этому способствовала устойчивость палеографических условий на протяжении всего четвертичного периода. Мы можем говорить о достаточно равномерном развитии палеолитических культур без особых нарушений основной линии.
Совершенно очевидно, что палеолит Казахстана является неотъемлемой частью общемировой культуры каменного века. Здесь выделяются все этапы, присущие палеолиту Старого Света. Следует признать, что в самом общем виде эволюция индустриальных комплексов раннего и среднего палеолита основывается на леваллуазской технике первичного расщепления, которые наглядно прослеживаются уже в ашельских комплексах Мугоджар, Семизбугу, Шахбагаты и на некоторых памятниках хребта Каратау.
Всестороннее и комплексное изучение исторического прошлого Казахстана охватывает огромный хронологический период, практически от раннего ашеля и до энеолита включительно. Такой масштаб проблематики можно считать важной составной частью мировой науки.
– Многие Ваши изыскания легли в основу дальнейших совместных археологических, геологических и палеозоологических исследований различных районов Казахстана. Эти материалы не являются сведениями для узкого круга ученых?
– Эти сведения учтены при составлении свода памятников по археологии, в частности Южно-Казахстанской и Жамбылской областей, два тома которых уже изданы. Кроме того, многие материалы использованы при написании учебных пособий по разделу каменного века Казахстана, чтении спецкурсов на факультете истории, археологии и этнологии КазНУ имени аль-Фараби и в других вузах республики. Археологические коллекции изучаются студентами.
– Кстати, о студентах. Они могут не только прочитать научные труды, но и увидеть наглядно материалы археологических экспедиций, побывав в музее палеолита, который открыт в КазНУ имени аль-Фараби, а также созданной Вами международной лаборатории «Геоархеология». Хотелось бы узнать об этом подробнее.
– Музей палеолита Казахстана в КазНУ имени аль-Фараби существует уже 17 лет. Таких на территории СНГ нет. Здесь открыта лаборатория каменного века, где сосредоточены более 600 тысяч артефактов практически со всех регионов Казахстана, работает открытая в 2013 году международная научно-исследовательская лаборатория геоархеологии. Интерес к археологии не угасает. Значит быть новым уникальным находкам и открытиям.
– Памятники культуры не могут храниться сами по себе. Без заботы о них, без их изучения. Особая миссия в связи с этим возложена и на научно-исследовательский центр по развитию краеведения «Сакральный Казахстан», который создан при Национальном музее. Что входит в круг первоочередных задач этого учреждения?
– Прежде всего научно-исследовательская, просветительская и методическая работа по краеведению, а также активное сотрудничество с краеведческими организациями, государственными органами, образовательными учреждениями, архивами, музеями Казахстана. Мы живем не только в природной среде, но и в среде, созданной культурой наших предков. Постигая ее глубины и тайны, осознаешь не только богатство наследия прошлого, но и нравственный долг перед настоящим и будущим.
Краеведение – не только наука, но и деятельность, которая соединяет в себе сведения, как природоведческие, так и исторические и искусствоведческие.
