Уникальные издания начала XX века, дошедшие до наших дней буквально в нескольких экземплярах, передают в музеи жители Павлодарской области. Так пожелтевшие страницы с арабской вязью, сохраненные как семейные реликвии и молчавшие сотни лет, открывают перед учеными новую информацию

И это тот случай, когда само здание музея – исторический экспонат. Сейчас этот памятник деревянной архитектуры принципиально выделяется на фоне обыч­ных многоэтажек – здание не просто старое, оно именно красивое, второго такого нет не только в Павлодаре, но уже и по всей стране с трудом можно отыскать такую стилистику и исполнение. А все потому, что он изначально задумывался, как образец мастерства зодчих.

Подарил городу эту достопримечательность купец Фаттах Рамазанов, который в 1896 году тогда еще на окраине Павлодара начал строительство мечети. Сам он много ездил, в том числе по России, видел там образцы деревянного зодчества и для возведения культового сооружения привез в Павлодар мастеров из Славгорода.

Но и во время строительных работ купец уезжал из города, а когда вернулся, понял, что уже построенное здание для мечети не подойдет по важной причине – входные ворота обращены вовсе не на восток, как того требуют каноны ислама. Пришлось дом продавать. Сначала владельцем стал купец Петков, потом – купец Зайцев. И в большинстве источников за зданием так и закрепилось название – дом купца Зайцева. Кстати, на этой же улице в Павлодаре Фаттах Рамазанов все-таки построил мечеть, которая и сейчас принимает прихожан.

В советское время в доме купца Зайцева никто не жил, но здание, конечно, не пустовало, в нем располагались разные конторы, в 80-е годы здесь размещались службы гражданской обороны. А в 1992 году в городе был создан музей литературы и искусства, и его решили разместить именно в доме купца Зайцева.

30 лет назад фонды музея состояли примерно из 4 тыс. экспонатов – собирали их энтузиасты, определенную часть передали из историко-краеведческого музея. Сегодня в фондах около 56 тыс. экспонатов. Личные вещи, рукописи, книги, фотографии. Раз в три месяца в семи выставочных залах меняют наполнение, но всегда посетителям доступны 28 экспозиций.

Среди бесценных раритетов, сохранившихся в музее, особый интерес вызывают карманные часы «Нахихат», две линейки для разрезания бумаги, ковер работы бухарских мастеров. Все эти вещи принадлежали репрессированному писателю-драматургу Жусипбеку Аймауытову.

Хранят здесь и чапан Исы Байзакова, в котором он часто выступал перед народом, личную посуду и кожаное порт­моне акына.

Всегда в центре внимания гостей знаменитая шапка-бөрік, в которой Шакен Айманов снялся в роли Алдара-Косе. При жизни Шакен Кенжетаевич подарил ее на память своему двоюродному брату, и она бережно хранилась в семейном музее в Павлодаре. Родственники Шакена Айманова решили передать шапку музею Бухар-жырау. Оказывается, бөрік был мал безбородому обманщику, и он сделал на нем надрез.

Есть здесь и дубленка, в которой Шакен Кенжетаевич был в день своей трагической гибели.

Гордостью экспозиции хранители фондов музея называют лист из Корана ранее запрещенного просветителя Маш­хур Жусупа Копеева. Не менее ценен для почитателей творчества Копее­ва его нательный тумар, найденный случайно. Он выпал из чехла Корана Копеевых, пролежав там десятки лет.

– Конечно, ключевые фигуры нашего музея – наши земляки, и в фондах собраны материалы примерно о 320 деятелях литературы и искусства различных периодов, начиная со времен Бухар-жырау – XVIII века – и по наши дни. Но ведь искусство не имеет границ, и также наша работа не ограничивается только лишь Прииртышьем, – рассказывает директор музея Ербол Каиров. – Поэтому у нас много интересных и значимых экс­понатов, связанных с именами казах­станцев – уроженцев других регионов.

Удивительный путь Абая

Музеи открывают перед своими посетителями двери в прошлое, и чтобы этих открытий было как можно больше, стараются вести большую работу по наполнению фондов. И сами жители помогают в этом – передают в дар свои семейные реликвии, старинные вещи, книги, фотографии.

Пожалуй, самой значимой находкой сотрудников музея литературы и искусства им. Бухар-жырау можно считать первое издание произведений Абая – сборник стихов и переводов, напечатанный в 1909 году в Санкт-Петербурге.

В распоряжение музея эта без преувеличения уникальная вещь попала как раз благодаря объявленной акции по сбору экспонатов от населения (за год жители области безвозмездно передали почти 60 исторически значимых материалов). И владелец книги просто позвонил в музей.

– Прежде чем выехать за книгой, мы попросили прислать нам ее фотографии. И когда я показал их эксперту – профессору Адильбеку Амренову, он тут же сказал – надо ехать, – вспоминает Ербол Каиров.

Кстати, в последние годы коллектив музея остро почувствовал, как необходимо уметь читать на арабском, но никто этого делать не мог. Поэтому руководитель музея пригласил к сотрудничеству профессора университета им. Маргулана Адильбека Амренова, который умеет читать и на арабском, и на персидском, и даже руническими письменами занимается. Помимо того, что он консультирует по экспонатам, также и учит музейных работников читать арабскую вязь. Благодаря этому некоторые рукописи, накопленные в фондах за 30 лет, получили должное внимание – их начали изучать, анализировать, обрабатывать с научным подходом.

Но вернемся к книге Абая. В 1909 году ее выпустило издательство татарского купца Ильяса Бораганского тиражом в тысячу экземпляров, но сейчас в Казахстане известно о шести сохранившихся. Один из них теперь хранится в музее им. Бухар-жырау, причем он в лучшем состоянии, чем другие. Кроме того, в нем есть и фотография Абая, которая в некоторых других книгах утеряна.

К слову, именно в этой книге опубликована автобиография Абая Кунанбаева, которая взята за основу современными учеными для изучения жизни великого поэта. Здесь же размещены 80% опуб­ликованных до сегодняшнего дня стихотворений Абая, переводы Пушкина и Лермонтова. Книга написана по новой орфографии Ахмета Байтурсынулы старым шрифтом «кадим».

Материал для печати готовили родственники и дети просветителя с 1904 года по просьбе этнографа и одного из основателей партии «Алаш» Алихана Букейхана. Племянник поэта Какитай и сын Турагул собрали стихи. Их в течение месяца переписывал мулла Мурсеит Бикеулы.

Так вот, музею передал издание житель Иртышского района, пенсионер Нурболат Ауталипов – ему книга досталась от деда. Причем мужчина не знал, что написано в ней – как-то обратился к имаму мечети, поскольку издание на арабском, и тот пояснил, что это не Коран, а книга богатого человека, и сказал ее бережно хранить.

Не о религии, но о святом

– Как краевед, я выезжаю в экспедиции по районам, по отдаленным селам. И столкнулся с таким интересным фактом: люди дома хранят старые книги, думая, что это Коран, потому что издание напечатано арабской вязью. Дедушки сказали – храните, это священно. За полтора года мы нашли семь таких изданий, которые на самом деле – книги наших просветителей, алашординцев, в том числе Ахмета Байтурсынулы, – поясняет Ербол Каиров.

Гордятся в музее литературы и искусства и подлинником сборника Ахмета Байтурсынулы «Маса» на арабском языке. Его передал житель села Шака района Аккулы Талгат Касымов, а преж­де сборник хранился в доме у его брата Нурлана Касымова.

Изданию больше ста лет, но точная дата выпуска именно этой книги неизвестна – не сохранилась обложка, где обычно указывали год, а лишь 93 страницы. Известно, что сборник «Маса» выпускали в 1911 и 1914 годах в Оренбурге. В него вошли такие произведения, как «Ғылым», «Бақ», «Ат», «Даныш­пан Аликтің ажалы», «Балықшы мен балық», «Жазушы­ның қанағаты», «Жадовскиден».

А вот еще одна старинная книга попала в руки музейщиков во время этнографической экспедиции в Железинский район. Речь идет об издании «Из истории казахов», автор которого – ученый, писатель и драматург, алашординец Кошмухамбет Кеменгеров. Книга была напечатана в Москве в 1924 году и немалым тиражом, но сейчас найти ее – буквально сенсация. Очень редкое издание, и это большое чудо, что люди смогли сохранить эту книгу. Ведь сам автор дважды подвергался политическим репрессиям, его работы попадали под запрет и уничтожение.

Во время другой экспедиции удалось найти у аксакалов первый номер журнала «Жас қазақ», который выпускался в Оренбурге в 20-х годах прошлого века, часть двух номеров журнала «Темір-қазық», изданного в Москве примерно в тот же период. Все – на арабской графике.

Музейные работники отмечают, что в городах уже трудно что-то найти, а вот в районах еще есть семейные реликвии. Вскоре планируют, например, выезд в одно из сел, где семья хранит большой сундук, полный старых книг. Кстати, убеждают людей передать в музей редкие вещи не только настоящие музейные работники: прикрываясь научной работой, пытаются выманить ценности и аферисты. Так что до окончательной передачи той или иной вещи в фонды музея здесь предпочитают информацию не раскрывать.

Как помогает чутье

Конечно, порой приходится постараться, чтобы восстановить историю музейного экспоната. Вот пример: в фондах не один год хранилась картина неизвестного художника, на которой изображена казашка в национальной одежде.

– Я в музее работаю почти 20 лет, и все это время мы считали, что на картине, написанной примерно в 1927–1928 году неизвестным автором, изображена Майра Шамсутдинова. Когда стал руководить музеем, мы начали повторно изучать некоторые экспонаты, в том числе с покойным ныне краеведом Эрнестом Соколкиным. Думали, может, картину передали нам через историко-краеведческий музей, где Эрнест Дмитриевич долгие годы работал. Но он заверил, что впервые видит картину. И я стал обзванивать знакомых, коллег, и вот из центра древних книг и рукописей мне прислали фотографию – этой же женщины в этом же платье, – показывая экспонаты, рассказывает Ербол Каиров.

Жанбике Шанина – жена алашординца, режиссера Жумата Шанина. Вот кого на самом деле изобразил художник. Она играла в пьесе Мухтара Ауэзова «Қарагөз» главную героиню, и этот образ запечатлен на холсте. Автора картины так и не выяснили, но начали тянуть за ниточку – внук Жумата Шанина Болат рассказал, что видел картину в доме родственников, но потом она как-то потерялась. В музее подняли все архив­ные записи и выяснили, что в фонды ее все-таки передали родственники во время одного из приездов в Павлодар.

Интересна история, связанная с наследием писателя, поэта, журналиста Дихана Абилева. Уроженец Баянаульского района большую часть жизни прожил в Алматы. Лет 10 назад его дочь предложила музею забрать обстановку кабинета, и Ербол Каиров выезжал в Алматы, чтобы привезти оттуда ценные экспонаты. Например, подшивку фронтовых газет 1942–1946 годов, в которых публиковался поэт и которые он же собирал и хранил.

– И вот мы собирали мебель кабинета, чтобы перевезти ее сюда, и когда разбирали одну книжную полку, доска выпала и обнаружилась спрятанная фотография – половина алашординцев на снимке. Возле кого-то стояли отметки, видимо, о расстреле, например, у Сакена Сейфуллина, – вспоминает директор музея им. Бухар-жырау. – А еще там было около 700 книг, они были сложены возле двери в стопку, которую просто хотели выбросить, мол, это советского периода, не представляющие никакой ценности. Чутье подтолкнуло посмотреть – среди Маркса и Энгельса нашлась книга, напечатанная латинской графикой – произведения Султанмахмута Торайгырова, выпущенные в 1933 году. И такие моменты бывают.

Так что если кто-то думает, что уже и искать нечего, то ошибается. Например, павлодарские музейные работники знают, что у частных лиц есть негативы преж­де неопубликованных фотографий Шакена Айманова, редкие издания Кошмухамбета Кеменгерова, книга про Магжана Жумабаева. Все это – часть наследия, которую нужно не только сохранить, но и исследовать.

Сегодня коллектив музея литературы и искусства им. Бухар-жырау занимается в том числе оцифровкой ценных редких книг, чтобы сделать их доступными для желающих. А интерес к таким раритетам есть. Кроме того, запросили средства на реставрацию найденных и полученных от граждан экземпляров – с этим, к слову, не все так просто. Во-первых, реставраторов раз-два и обчелся, во-вторых, на одну книгу нужно не менее полумиллиона тенге.

По-хорошему, нужно музею и еще одно здание, чтобы проводить массовые мероприятия. В доме купца Зайцева места маловато, да и стараются беречь его – все-таки в нем каждый кусочек и уголок – экспонат. Такого второго больше нет…